Львов под русской властью. 1914–1915

В виду этого Военный Генерал Губернатор Галиции приказал дома эти подвергнуть секвестру с предоставлением обитателям их месячного срока на выселение. Доходы с указанных выше домов до выселения жителей должны быть вносимы в Градоначальство.

Сентября 21 дня 1914 года

г. Львов».

Конфискованные дома на улице Валовой были собственностью: № 9 – бывшего банка Львовского, находившегося в то время в состоянии ликвидации, № 11 – Берля и Сабины Финклеров, № 11а (13) – адвоката д-ра Юлиана Левина.

После этого случая львовские евреи поняли, что воровать у русских солдат и стрелять по ним не следует, и в дальнейшем ничего подобного во Львове не наблюдалось.

Поэтому, беседуя в апреле 1915 года в Петрограде с корреспондентом газеты “Русское Слово”, военный генерал-губернатор Галиции граф Г.А. Бобринский отмечал:

«Что касается еврейского населения Галичины, то в пределах моего генерал губернаторства их поведение вполне корректно. Я прекрасно понимаю, что нельзя и требовать от галицких евреев, пользующихся у себя на родине полным равноправием, преданности нашим интересам. Вследствие известных причин австрийским евреям трудно отказаться от некоторой внутренней вражды к русским властям, но я еще раз подтверждаю, что в пределах галицкого генерал губернаторства поведение евреев не носит по отношению к нам враждебного характера. […]

Что касается споров о некоторых предполагаемых мерах по отношению к еврейскому населению, я должен сказать, что это пока в области разговоров и до окончания войны никаких мер в этом направлении принято не будет».

В качестве примера одной из таких “предполагаемых мер” можно привести предложение Д.И. Иловайского, опубликованное в российской газете “Кремль”. Говоря о Галичине, автор писал: «Еврейство, пользуясь там полным равноправием, кроме ростовщичества, захватило в свои руки значительную часть землевладений и поработило крестьянство еще более, чем в других частях бывшей Речи Посполитой. […]

Чтобы несколько обезвредить для России галицкое еврейство, для него должна быть во всей строгости сохранена черта оседлости, т. е. галицкая черта, а не западно русская».

Российские евреи, призванные в армию, но не имевшие желания воевать, легко находили общий язык со львовскими евреями, и меняли военную форму на еврейскую одежду, а превратности военной службы на спокойную жизнь в среде своих львовских единоверцев, и даже занимались уже торговлей. Владельцы еврейских бань хвалились, что русское обмундирование есть хорошим топливом для обогрева котлов, потому что бывало так, что в баню входило пять львовских евреев и три солдата, а выходило восемь евреев.

Русские солдаты на площади Краковской во Львове

Казаки на площади Краковской во Львове

И, напоследок, анекдот из газеты “Słowo Polskie” под рубрикой “Юмор варшавский”:

«В кафе разговаривают два еврея:

– Интересно, наступают ли наши?

– А которые это наши?

– Ну, те, которые наступают…».

Завершая свою характеристику отношений различных галицких национальных групп к русским властям, граф Г.А. Бобринский отметил:

«Считаю нужным в заключение указать, что в восточной Галичине постепенно восстанавливаются нормальные отношения, и жизнь начинает входить в свою колею».