Львов под русской властью. 1914–1915

Совсем не то мазепинство; в основании последнего лежит исторически ложная, а для текущего времени вредная мысль, что малороссы совсем особый, отличный от великороссов народ, призванный к борьбе с последними; мазепинство дышит ненавистью не только к тому, что является так сказать, кацапским, но и к тому, что является общерусским, как русский книжный язык. Оно отрекается даже от славянства. Во время мира мазепинцы Австро-Венгрии ставили своей задачей служить добровольными шпионами за теми галицкими малороссами, которые не предали Руси, доносить на них немецким властям и пр., а перед началом войны образовали особое добровольческое войско, которое должно было участвовать в военных действиях против русской армии».

Когда говорилось об украинстве, по своей идее вовсе не призванном непременно порывать с Россией, имелось в виду украинство в пределах Российской Империи, где действительно можно было встретить такое украинство. Что же касается украинства, которое культивировалось в Австро-Венгрии, то оно полностью подпадало под приведенное выше определение “мазепинства”, и вызывало однозначно отрицательное отношение со стороны русских властей.

В либеральных же кругах российской интеллигенции были готовы симпатизировать и австрийскому украинству, относясь в то же время с подозрительностью к русскому движению в Австро-Венгрии, сторонников которого в этих либеральных кругах называли на польский манер “москвофилами”, и представляли русское движение в Австро-Венгрии как некое подобие российского “черносотенства”.

Такие взгляды были характерны, в частности, для многих членов партии конституционных демократов (кадетов), одним из лидеров которой был Петр Бернгардович Струве – экономист, философ, историк, публицист. В конце 1914 года П.Б. Струве посетил Галичину, чтобы лично проверить свои теоретические суждения по галицко-русскому и вообще малорусскому вопросу. О своих наблюдениях и выводах П.Б. Струве рассказал в ряде статей, опубликованных в “Биржевых Ведомостях” под рубрикой “Письма из Галиции”.

Игнатий Гудыма

Семен Юрьевич Бендасюк

Максим Сандович

Василий Романович Ваврик

Дмитрий Николаевич Вергун

Непосредственное знакомство с положением в Галичине дало основания П.Б. Струве для довольно критичной оценки взглядов “прогрессивных элементов” в России на “украинство” и “москвофильство”.

«Не может быть ничего вреднее для налаживания правильных отношений Галичины с Россией, как то упорство, с которым почти вся наша прогрессивная печать продолжает отстаивать культурный сепаратизм уродливо развившегося “украинства”. Эта позиция может исказить неизбежное взаимодействие между галицкой областной и русской национальной стихиями. У нас прогрессивные элементы постоянно указывают на то, что галицкое “москвофильство” слишком близко к нашему “черносотенству”. Но в этом виновато, на мой взгляд, в значительной мере само русское прогрессивное общественное мнение, заранее капитулировавшее перед “украинством” и тем предоставившее “москвофильство” всецело влиянию так называемых “правых” элементов».

В другой своей статье П.Б. Струве так писал о сущности галицкого “москвофильства”:

«У нас в России среди интеллигенции о галицких отношениях и в частности об отношениях внутри русского населения распространено представление, которое нельзя не назвать крайне тенденциозным.