Львы Аль-Рассана

– Мне лучше всего, когда я работаю, – ответила она наконец. – Я не знала бы, куда девать свободное время. По-моему, возвращаться домой небезопасно.

– В Фезану? Да, это так, – согласился он. – Этой весной.

Она продолжила его же тоном:

– Ты думаешь, это начнется скоро? Неужели Бадир действительно пошлет армию на восток?

Они свернули за угол и теперь шли на север. Ближе к полудню толпы на улицах поредели. Озеро лежало впереди, и изогнутые стены поднимались над водой, как протянутые руки. Джеана видела мачты рыбацких судов.

Родриго сказал:

– Думаю, скоро в поход двинется много армий. И наша будет одной из них.

– Ты очень осторожен, – заметила Джеана.

Он бросил на нее взгляд. И внезапно усмехнулся в густые усы.

– Я всегда с тобой осторожен, Джеана.

Она не ответила, промолчала. Он продолжал:

– Если бы знал больше и наверняка, я бы тебе сказал. Лайн совершенно уверен, что та встреча всех трех северных правителей, о которой ходят слухи, приведет к тому, что выступит единая армия. Сам я в этом сомневаюсь, но это не значит, что каждый из трех правителей джадитов не начнет собственную маленькую священную войну. – Голос его звучал сухо.

– И в какое положение все это ставит Родриго Бельмонте из Вальедо? – спросила она, останавливаясь у скамьи возле большого склада. Это было ее отличительной чертой: если она сомневалась, то старалась задавать прямые вопросы. Делать разрез, как хирург.

Он поставил обутую в сапог ногу на скамью и положил свой сверток. Жестом пригласил ее сесть. Платан отбрасывал на скамью тень. Солнце уже поднялось высоко, и стало теплее. Джеана краем глаза заметила Зири, присевшего на мрамор фонтана. Он поигрывал своим кинжалом и для всех окружающих выглядел, словно подмастерье, отпущенный на часок или бездельничающий на обратном пути после выполнения поручения.

Родриго сказал:

– Мне так же трудно ответить на этот вопрос сейчас, как было зимой. Помнишь, ибн Хайран спрашивал меня об этом же?

Джеана помнила: в то утро, когда она чуть не погибла вместе с двумя мальчиками, единственным грехом которых было то, что они приходились сводными братьями правителю.

– Действительно ли деньги, которые ты здесь зарабатываешь, важнее преданности Вальедо?

– Если так поставить вопрос – нет. Но есть и другие способы сформулировать его, Джеана.

– Скажи, какие.

Он смотрел на нее спокойными серыми глазами. Мало что могло вывести его из себя. Даже хотелось попробовать это сделать. «Но этот человек, – внезапно подумала она, – разговаривает со мной так, словно я его доверенный офицер. Никаких скидок, никакой снисходительности. Ну, почти никакой». Она не была уверена в том, что он так же поддразнивает Лайна Нунеса.

– Должна ли верность моим представлениям о чести перевесить мой долг по отношению к жене и будущему моих детей?

Здесь, вблизи от воды, дул ветер. Джеана сказала:

– Объясни мне это, пожалуйста.

– Лайн и Мартин боятся, что мы можем упустить настоящий шанс, оказавшись в ссылке именно в этом году. Они убеждают меня подать Рамиро прошение о разрешении вернуться, а потом, если он согласится, расторгнуть мой контракт здесь. Я решил этого не делать. Есть некоторые вещи, которых я делать не стану.

– Что именно? Расторгать контракт или подавать прошение?

Он улыбнулся.

– Собственно говоря, и то, и другое. Второе еще менее вероятно, чем первое. Я мог бы вернуть свое жалованье, я, конечно, не успел его потратить. Но подумай вот о чем, Джеана. Более важно вот что. Если Вальедо двинется на юг через тагру и осадит Фезану, каким людям, по-твоему, Рамиро отдаст земли в случае успеха кампании? – Он посмотрел на нее. – Понимаешь?

Будучи сообразительной женщиной и дочерью своего отца, она поняла.

– Ты будешь скакать вокруг Рагозы, преследуя бандитов за жалованье, когда можно завоевывать целые королевства.

– Не совсем целые королевства, но нечто существенное, несомненно. Гораздо больше, чем жалованье, каким бы щедрым оно ни было. Так что скажите, доктор, должен ли я дать моим мальчикам шанс стать наследниками, скажем, наместника короля в Фезане? Или наследниками только что завоеванных земель между здешними местами и Карказией, с разрешением на строительство замка?

– На это я не могу ответить. Я не знаю твоих мальчиков.

– Это неважно. Они – мальчики. Вопрос в том, к чему должен стремиться мужчина, Джеана. Не поступаясь честью? – Теперь его взгляд был прямым и даже немного пугающим. Сэр Реццони имел обыкновение так смотреть. Она все время забывала, до тех пор, пока ей не напоминали, как сейчас, что Родриго был учителем, а не только одним из самых устрашающих воинов полуострова.

– Все равно не могу ответить, – сказала она.

Он покачал головой, впервые проявляя нетерпение.

– Ты думаешь, я иду на войну и убиваю, отдаю приказы убивать сдавшихся в плен противников, заживо сжигать женщин – а я это делал, Джеана! – просто из глупого боевого задора?

– Тебе лучше знать.

Она немного продрогла здесь, в тени. Не этого она ожидала от утренней прогулки по городу.