Львы Сицилии. Сага о Флорио

— Ваше высокопревосходительство, мы ведем речь об одном из самых важных деловых людей в королевстве, — вмешивается Филанджери тихим голосом, рассматривая носки своих блестящих сапог. — Требовать, чтобы он бросал свои дела по любому щелчку…

Винченцо перебивает его:

— Именно в этом и заключается проблема, ваше высокопревосходительство. У меня не только должность представителя, я не бездельник какой-нибудь, окруженный интендантами, готовыми на все ради меня. Понимаете, о чем я?

Винченцо наклоняется вперед, чуть ли не касается руки министра. Кассини отстраняется, чувствуя себя неловко.

— Я плачу больше налогов, чем кто-либо во всем государстве, обогащаю город, ввозя иностранные товары, и пополняю запасы армии лекарствами и серой. Вы же приперли меня к стенке. Вы у меня даже серебро конфисковали, которое революционное правительство назначило мне в качестве платежа в сорок восьмом году… — Он делает паузу, переводит дыхание, отпивает глоток кофе.

На лицах обоих мужчин отражается глубокое смятение. Но оба молчат.

— Государство мне много должно, — заканчивает Винченцо. — Вы оба мне много должны.

Министр резко вскакивает, давая понять, что не желает терпеть общество такого бесстыдного человека.

— Это, знаете ли, уже слишком… Вы снабжали деньгами мятежников, а теперь смеете просить вознаграждение за службу, и таким тоном! Росси прав, требуя вашей отставки.

Винченцо и бровью не повел.

— Да, смею просить, потому что имею на это право. — Он откидывается на спинку кресла, скрестив руки на груди. — Чем было бы королевство Бурбонов без дома Флорио? Подумайте только о моих кораблях, об услугах, которые я оказываю короне, и о тех случаях, когда мне пришлось быть посредником между вами, чиновниками, и крупными банками, когда король оказался в затруднительном положении и вам нужен был кредит. Ну же, давайте, скажите мне, что сделал для вас Росси?

Министр Кассизи отступает еще на шаг.

Лицо Филанджери искажено гримасой.

Кассизи возвращается за стол. Прокашливается, но молчит.

Винченцо использует молчание как отмычку, чтобы слова проскользнули в головы двух мужчин, приведя их к полезному для него умозаключению.

В конце концов министр произносит:

— И что вы хотите?

— Я прошу три вещи.

Винченцо отгибает пальцы.

— Прежде всего, хочу, чтобы Росси оставил меня в покое. Дальше, чтобы он отдал мне служебные ведомости и, наконец, чтобы заплатил. Не потому что мне нужны эти мизерные деньги, которые я получаю как представитель. А потому, что я — это я, а он — всего лишь клерк. Он для меня не существует, и я для него не должен существовать.

Все требования Флорио будут выполнены.

* * *

— Да здравствуют жених и невеста!

— Поздравляем!

Небольшой оркестр играет вступление к вальсу, аплодисменты заглушают музыку.

Жених и невеста идут рядом. Жених, Луиджи Де Паче, сын богатого палермского судовладельца и компаньона Флорио, приветствует всех, смеется над шутками, отвечает на них. Невеста, Анджелина, тоненькая, скромная, кажется спокойной. На ней атласное платье и длинная кружевная фата, которые ее отец заказал пошить в Валансьене. Рядом с ней — сестра Джузеппина, которая обнимает ее и поправляет фату.

Джулия наблюдает за старшей дочерью. Она счастлива за нее, испытывает гордость и легкую грусть. У Анджелины есть то, чего не было у нее: настоящая брачная церемония. Торжество. Приданое. Для Винченцо она пожертвовала всем. И даже после того, как они поженились, он ничего не записал на нее, даже булавки. Но не важно. Сейчас главное — счастье ее дочери.

— Какая элегантная!

— Свадебная фата не хуже, чем у королевы!

Джулия, радостная и грустная одновременно, приняла этот комплимент и на свой счет.

Нелегко было убедить Винченцо согласиться на этот брак. Мать Луиджи сама попросила ее о встрече. После чая и обмена шутками синьора Де Паче — крепкая, с густыми бровями и крупными руками — серьезно посмотрела на нее.

— Донна Джулия, позвольте откровенный вопрос?

— Пожалуйста.

— Мой муж слышал, что ваш муж, дон Винченцо, хочет выдать замуж дочерей. Это правда?

Джулия мгновенно насторожилась.

— Да.

Синьора Де Паче скрестила руки на животе и внимательно смотрела на нее, чуть нахмурив брови, следя за реакцией собеседницы.

— Наш сын мог бы подойти вам. Луиджи. Хороший парень, почтительный, серьезный, работящий. Он будет относиться к ней как к баронессе. Не желаете поговорить об этом с вашим мужем?

И она поговорила. Убеждала, однако не слишком долго.

Винченцо, конечно, упрямый, но и прагматичный: Де Паче были судовладельцами и имели развитую торговую сеть. Не такие богатые, как Флорио, не дворяне, но в них присутствовал свободный дух предпринимательства, который Винченцо ценил превыше всего. Так что они споро договорились о приданом и назначили дату свадьбы.

Джулия рада. Анджела, ее Анджелина нашла мужчину, который будет о ней заботиться. Луиджи чуть меньше тридцати, с виду он добрый и терпеливый. Подарил ей свадебный гарнитур из золота и изумрудов.

На свадьбе Джулия все же грустит.