Львы Сицилии. Закат империи

– Что случилось, Иньяцио? Мы с механиками как раз меняли деталь в моем авто, и… О, адвокат Маркезано, и вы здесь?

– Заходи.

Винченцо закрывает дверь, садится рядом с Маркезано. Иньяцио подает ему листок с выкладками и просит прочитать.

Винченцо читает. Морщит лоб, качает головой.

– Не понимаю… – бормочет. – Все эти деньги… как это возможно? – Побледнев, он снова пробегает глазами столбики, водя по цифрам пальцем, будто, если он перечитает, цифры изменятся. – Когда это произошло? Почему ты раньше мне не сказал?

– Потому что все это началось около пятнадцати лет назад, и ты тогда был слишком маленький. Помнишь банкротство «Кредито Мобильяре»? Он открыл отделения в стенах нашего банка, именно поэтому люди доверяли ему свои деньги… А потом мне пришлось возвращать долги «Кредито», выплачивая вкладчикам деньги дома Флорио. С этого все и пошло. У меня закончились деньги, и через какое-то время… – Он замолкает, указывает на бумаги, разложенные на столе.

Множество попыток, столько же неудач: Аграрный сицилийский консорциум, винодельня Марсалы, Общество судостроительной верфи, доков и механических заводов Сицилии, Англо-сицилийская компания по добыче серы… И даже «Вилла Иджеа», почти все акции которой заложены Французскому обществу банков и вкладов. До самой Франции пришлось добраться, чтобы раздобыть хоть сколько-то денег.

– Потеряв наличность, я вынужден был брать займы в других банках, сам отдался им в лапы. По займам наросли проценты…

– В активе остаются только тоннары. – Адвокат Маркезано опережает Винченцо, который задержал палец на строчке ЭГАДСКИЕ ОСТРОВА.

Иньяцио откидывается на спинку стула и смотрит на адвоката. Кажется, какая-то часть его существа убеждена, что этот полноватый мужчина может найти решение, выход из положения. Но другая – рациональная, проницательная – кричит ему, что дом Флорио связан долгами по рукам и ногам.

Это уже ни для кого не секрет, и не только в Палермо, но и в Европе. И дело не только в счетах, выставленных портными, ювелирами и мебельщиками. И не в отелях на Лазурном Берегу и в Швейцарских Альпах, которые просят, чтобы услуги были оплачены в момент отъезда, хотя раньше хватало одного рукопожатия и слова, что оплата поступит в скором времени. Копятся векселя, и чем дальше, тем их больше, ждут погашения. И ипотечные кредиты, оформленные в свое время на фабрики и дома.

– Да, Эгадские острова – единственный источник дохода коммерческого дома, – повторяет Меркезано.

Он встает, окидывает взглядом братьев Флорио. Молодой человек, до сих пор живший в свое удовольствие, раздавлен этими цифрами, значения которых, вероятно, он не может до конца понять, потому что никогда в жизни не задумывался о деньгах. И Иньяцио. Этот сидящий перед ним сорокалетний элегантный мужчина вдруг превратился в усталого старика. На него словно обрушилось тяжелое проклятие. Сейчас он – человек, потерявший цель в жизни.

Потерявший сына-наследника, которому можно все передать.

Маркезано сочувствует этому человеку.

Однако Флорио не в том положении, чтобы требовать невозможного или искать виноватых, рассуждает он. Сигналов было предостаточно, и условие Коммерческого банка лишь подводило итоговую черту под многолетними рискованными решениями, благоразумными, но не принятыми во внимание советами, и, конечно, легкомыслием.

Иньяцио хлопает глазами, как будто проснулся от долгого сна.

– С такими активами мы никогда не сможем выкупить акции, – горько произносит он.

Адвокат лишь разводит руками.

– Как я вам уже сказал, это очень тяжелые условия. Но и единственные, что они могут вам предложить. – Засунув руки в карманы, он отходит на несколько шагов от рабочего стола. – Ситуация серьезная, но не безнадежная, дон Иньяцио. Надо разработать план возврата залогов. Подумать, как можно исправить ситуацию. Потому что на данный момент дом Флорио некредитоспособный. – Тон спокойный, слова вонзаются в сердца собеседников, как нож.

Иньяцио прикрывает рот рукой, чтобы сдержать ругательства, вздрагивает, ударяет рукой по столу.

– Проклятие! – выкрикивает он.

Винченцо подскакивает, вжимается в стул. Он никогда не видел Иньяцио таким злым и отчаявшимся.

– У Коммерческого банка в залоге наш банк… акции, клиентура… Уже шесть лет как! А теперь он забирает все остальное?

– Но тогда они открыли вам кредит на пять миллионов…

– На сколько?

Голоса Винченцо и Маркезано сливаются. Адвокат поворачивается в сторону молодого человека и на сей раз не скрывает сочувствия и вместе с тем неприязни.

– Шесть лет назад ваш брат получил займ в Коммерческом банке и продолжал кредитоваться из года в год, под залог акций с последующим выкупом по заранее установленной цене, включая акции «Генерального пароходства». Вас, синьор, ограждали от всего этого, к сожалению, слишком долго. Хорошо, что вы наконец узнали, какие черные тучи нависли над вашим будущим.

Винченцо открывает рот, чтобы ответить, но не может произнести ни слова.