Лытдыбр. Дневники, диалоги, проза

[июль 2002. “Ежедневный журнал”]

Простую мысль о том, что человечеству боком выйдут плоды им же затеянного научно-технического прогресса, трудно назвать свежей или неожиданной. Мировая литература, начиная с античных времен, изобилует сюжетами, иллюстрирующими сей прогноз: навскидку можно вспомнить и неудачную затею со строительством Вавилонской башни, и дерзкий, но недолгий полёт Икара, и еврейскую легенду о глиняном киборге по имени Голем, которая в более поздние времена повторилась на разный лад в экспериментах Франкенштейна, доктора Моро, профессоров Преображенского и Персикова… Одним перечислением книг и фильмов, где человечество (в лице наиболее научно-технически продвинутых своих представителей, а то и целых стран или народов) платило страшную цену за собственную интеллектуальную гордыню, можно было бы занять немало полос, что едва ли входит в нашу задачу. Так что от продолжения перечня воздержимся, ограничась констатацией: любое сколько-нибудь актуальное технологическое новшество (включая и уже возникшие, и только ещё обсуждаемые в теории, как, например, клонирование homo sapiens) непременно анализируется общественным сознанием на предмет наличия в нём скрытой угрозы для человечества. Всемирная компьютерная сеть интернет сей участи тоже не избежала. Чем больше появлялось людей, считающих Сеть самым крутым изобретением со времён бутерброда, тем громче слышны были голоса пессимистов и скептиков, видящих в развитии интернета если не самую гибель человеческой цивилизации, то, по крайней мере, кратчайший путь к Армагеддону.

В наделавшей немало шума статье “Cave Internetum” прославленный польский фантаст Станислав Лем предрёк человечеству многочисленные беды, связанные с повсеместным распространением доступа к глобальной компьютерной сети. Часть мрачных пророчеств, изречённых Лемом, сегодня уже опровергнута на практике: например, интернет не стал второй Вавилонской башней, и пользователи, не владеющие английским языком, не оказались за бортом цифровой цивилизации. Напротив, англоговорящие пользователи Сети уже к середине[78]2001 года остались в виртуальном меньшинстве, если оценивать их абсолютную численность.

Зато другие прогнозы Лема выглядят вполне актуально: “Откроется просто огромное криминогенное пространство, – пугал читателей автор “Соляриса”. – Скоро каждый, у кого есть модем, телефон и компьютер, сможет в любую минуту разговаривать с кем угодно, что сразу будет использовано всякими бандами, террористами, мафией. В сети можно, и специалисты это делают, красть информационные тайны или номера кредитных карточек – одним словом, проворачивать крупномасштабные мошенничества. Я очень хотел бы, чтобы не было открывания всех дверей настежь, чтобы над этой сетью существовал государственный контроль”.

Вероятно, когда Лем писал эти строки, он привычно ощущал себя пророком и первооткрывателем. А совершенно напрасно, ибо и роман Оруэлла “1984” к тому времени был уже давно написан, и система тотальной слежки “Эшелон”, учреждённая англо-американским секретным договором 1947 года, задолго до польского фантаста додумалась взять “открытые настежь двери” интернета на карандаш… Именно опыт “Эшелона” показал, насколько тотальная слежка за пользователями интернета (и любых иных массовых коммуникаций) неэффективна для профилактики правонарушений.

Станислав Лем был совершенно прав, указывая, что никакая преступность, будь то мелкая, локального масштаба, или организованная международная, не может пройти мимо тех грандиозных коммуникативных возможностей, которые даёт своему пользователю интернет. Было бы в высшей степени наивно предполагать, что организованные преступные сообщества и кустари-мошенники оставят Сеть без внимания.

Разумеется, было бы легче, если б террористам, бандитам и злоумышленникам всех мастей запретили доступ к интернету. А заодно – к почте, телеграфу, телефону, мостам, аэропортам, вокзалам, банковским счетам, местам большого скопления людей, бензоколонкам и электрической розетке. К сожалению, для реализации подобного запрета в масштабах планеты Земля пришлось бы для начала поделить всё её взрослое население на “злоумышленников” и законопослушных граждан, с выдачей последним соответствующих удостоверений. Не нужно быть великим фантастом XX века и автором “Дознаний пилота Пиркса”, чтобы догадаться, что для проведения подобной глобальной переписи населения потребуется ввести в планетарных масштабах конституционное понятие “злоумышленника” – человека, виновного в совершении “преступления мысли” и караемого за это отлучением от норм Всеобщей декларации о правах человека. А такая реформа мирового законодательства будет пострашней происков любых разрозненных мошенников и мафий.