Лжедмитрий. Царская плаха

Он приказал обстрелять Кромы. Однако защитники крепости быстро заделывали пробоины, тушили пожары и не несли серьезных потерь. До подхода Мстиславского они вырыли землянки под самой стеной, где и прятались от ядер. Более того, казаки Корелы выбили за вал стрельцов, овладевших им, и умудрились в кратчайшие сроки обнести крепость рвом. Те немногие пушки, которые были в остроге, они собрали вместе и по мере надобности переносили их с одной позиции на другую.

Так крепость и простояла до середины апреля.

Утром 13 апреля царь Борис проснулся в приподнятом настроении. После молитвы и трапезы он поднялся на вышку, с которой любил смотреть на Москву. Спустившись с нее, Годунов почувствовал головную боль, но не настолько сильную, чтобы звать лекарей.

Царь встретился с думными боярами, потом принял иностранных послов, с ними же начал обедать в Золотой царицыной палате. Ему становилось все хуже, но он терпел, старался не показывать слабость перед иноземцами.

Желая провозгласить тост, Борис поднялся из-за стола. Тут голова у него пошла кругом, кровь хлынула из носа и рта. Царь упал. Иностранцы поспешили ретироваться, прибежали лекари.

Находясь в сознании, сплевывая кровь, Борис Годунов успел благословить сына Федора на царство и принять монашеский постриг под именем Боголеп. Потом он потерял сознание и в себя больше не пришел, скончался в опочивальне менее чем через два часа.

Тем же вечером из Москвы в Путивль отправился гонец князя Харламова. В летнюю пору он прошел бы эти шестьсот верст за десять дней. Весной же другое дело. Дороги превратились в непроходимую грязь. С реками дело обстояло еще хуже. Посему гонец прибыл в Путивль на шестнадцатый день, к вечеру 29 апреля.

Его тут же провели к Отрепьеву.

– Я от князя Харламова, царевич, у меня всем новостям новость!

– Да говори же!

– Ух! На Москве помер Борис Годунов.

– Что? – Григорий на мгновение оторопел.

– Тринадцатого числа сего месяца от удара во время обеда с иноземными послами умер царь Борис Годунов. Он благословил на царство сына своего Федора Борисовича, – размеренно проговорил гонец.

Григорий подошел к нему.

– Дай я тебя расцелую. Ян, рубль мне.

Бучинский передал ему деньги. Отрепьев тут же вручил их гонцу в благодарность за такую новость.

– Как звать тебя, воин?

– Василь Тургин, холоп князя Харламова.

Отрепьев неожиданно отшатнулся, с подозрением посмотрел на гонца.

– Что-то я такого холопа у князя Харламова не помню. А ты Степана Закатного знаешь?

– Нет уж Степана, зарезали его еще в прошлом году дома у одной вдовы. Да, я знавал его. Гуляли на Москве на славу. Да ты никак не веришь мне, царевич? Так у меня грамота от князя есть. Ее подписал и Иван Петрович Губанов, будучи в столице.

– Кого из холопов Губанова знаешь?

– Андрюшу Холодова, Фадея Костыля. Они тебе большой привет передавали. Только я не пойму, почему так. Кто они, а кто ты?

– Не важно, давай грамоту.

Отрепьев посмотрел бумагу и вновь стал обходителен и ласков.

– Устал?

– Ох и не говори, царевич, с ног валюсь.

– Ты тулуп-то сними, здесь жарко. Есть поди тоже хочешь?

– Да, проголодался. Спешил, исполняя приказ князя, а дороги теперь какие, и сам знаешь. – Гонец снял тулуп, аккуратно сложил на скамью, встал у входа.

– Проходи к столу, – сказал Отрепьев, взглянул на Бучинского. – Ну и что застыл, Ян? Организуй ужин для гонца, скажи, чтобы хлебного вина подали да постель приготовили.

– Да, великий князь.

– И не распространяйся о смерти Бориски, а то народ еще загуляет, после не остановим.

– Да, великий князь. – Бучинский бросился исполнять приказ Отрепьева.

– Значит, Борис успел перед смертью благословить сына Федора на престол? – уточнил Григорий.

– Слышал, успел. Только его всерьез никто не воспринимает. Москва, царевич, тебя ждет.

– Так ждет, что тамошние воины дерутся со мной?

– Это люди служивые, подневольные. Они приказы выполняют. А у меня еще одна новость для тебя есть.

– Говори.

– Царь успел послать к Кромам боярина Петра Федоровича Басманова с сильным отрядом. Но князь Харламов велел сказать, что наступления Басманова тебе опасаться не стоит. Напротив, надо ждать известий от него.

– От Басманова, который стоял против меня в Новгороде-Северском и за это был жалован в бояре?

– Да, царевич, от него.

Слуга принес ужин, выпивку. Гонец набрался так, что его пришлось уносить из-за стола.

Но наутро он был в порядке и на отдохнувшем коне пошел на Москву.

Отрепьев ликовал. Его главный, самый сильный соперник умер. То, что он благословил сына на царство, пустяки. С ним-то он расправится. До трона оставалось совсем немного.

Беспокоило Григория только войско Мстиславского, покуда сдерживаемое атаманом Корелой в Кромах. Но туда шел Басманов. Он показал, как умеет драться. Это объединенное войско может стать серьезной преградой на пути к трону. Без сражения не обойдется, а кто победит в нем, еще большой вопрос.