Лживые зеркала

– Нужно рассказать ему… Но не все, – наконец решила Уинифред. – Скормим ему какую-нибудь незначительную деталь, которая в нужном свете может показаться важной. Он должен думать, что мы ему доверяем, тогда не он нами воспользуется, а мы им.

– А если он что-нибудь з-заподозрит? – неуверенно возразила Эвелин. – Стеллан ужасно мнителен.

– Ничего он не заподозрит. Да это сейчас и неважно… Знаете что? – У нее в груди закололо от внезапно нахлынувшего восторга. – Уоррен позволил мне съехать из «Рассвета». Теперь я могу переехать сюда, поселиться в третьей комнате и заниматься работой хоть круглые сутки. Он ничего не заподозрит.

Теодор расплылся в улыбке, а Эвелин протянула:

– Не слишком ли вы б-беспечны? К-конечно, я не сомневаюсь в вашем т-таланте обводить людей вокруг п-пальца, но надо ли было п-привлекать к себе лишнее внимание?

Уинифред сузила глаза.

– Вы бы предпочли, чтобы я делила этаж с проститутками?

– Дамы!

Почему-то покраснела не Эвелин, а Теодор. Уязвленная тем, что Дарлинг никак не прокомментировал ее будущий переезд, Уинифред торопливо вывалила следующую новость:

– А еще я нашла у него кольцо. Оно широкое, но круглое, не как печатка, похоже на фамильное. – Вынув клочок бумаги, на который она выписала выгравированные буквы, Уинифред протянула его Теодору. – Внутри была вот эта надпись.

Юноша развернул листок и прищурился, пытаясь разглядеть корявые буквы. Уинифред пожалела, что у нее не было времени как следует скопировать надпись, но Теодору она в этом ни за что бы не призналась.

Эвелин выглянула из-за его спины, тоже пытаясь разглядеть написанное.

– Это латынь? – неуверенно спросил он у Уинифред, будто она могла знать, и зашевелил губами: – «Nihil habeo».

– «Н-ничего не имею»? – перевела Эвелин и нахмурилась, сдвинув светлые брови. – О чем это?

Дарлинг перевернул записку, словно ожидая увидеть на обратной стороне что-то еще.

– Это первая часть. «Nihil habeo, nihil curo» – «Ничего не имею, ни о чем не забочусь».

Уинифред едва не раскрыла рот от изумления. Если Теодор не придумал высказывание наобум, то он просто ходячий словарь!

– Что-то з-знакомое. – Эвелин задумалась и склонила голову набок, словно птичка.

– Конечно, знакомое, – весело подтвердил Дарлинг, и от романтического налета его учености не осталось и следа – на смену ему пришло бахвальство. – Это же известный латинский афоризм. Но довольно глупый. Если спросите меня, я бы такую ерунду на кольцах гравировать не стал!

Эвелин не смеялась. По остекленевшему выражению ее ореховых глаз Уинифред поняла, что девушке знакома эта фраза. Но не из латинских словарей, как книжному червю Дарлингу, а откуда-то еще.

Значит, она права – это все-таки фамильное кольцо. Какой идиот станет гравировать афоризмы на кольце, только если это не девиз дома?

Схватив Эвелин за обе руки, она заставила ее посмотреть на себя.

– Мисс Саттон, вспомните. Этот девиз, случайно, не принадлежит какому-нибудь жутко старому английскому семейству?

Дарлинг, тихонько посмеивавшийся себе под нос и наверняка уже приготовивший очередную шутку, вдруг умолк и округлил глаза. Складка на лбу Эвелин разгладилась, и она просияла:

– Да, т-точно! Это же семейный девиз Клэртонов, т-так ведь?

Уинифред бросилась к шкафу. Где-то там стоял томик «Пэрства Берка»[12], на прошлой неделе она его пролистала без особой надежды на успех. Если Эвелин права…

Тогда, возможно, она разыскала один из главных скелетов в шкафу Уоррена.

Уинифред раскрыла увесистую книжку в переплете из красной кожи и начала листать страницы так быстро, что пропустила «C» и попала на раздел с фамилиями на «D». Тихо выругавшись, она вернулась назад и раскрыла корешок на развороте, озаглавленном «Клэртон».

Дарлинг сунулся ей через плечо, чтобы взглянуть.

– А вот и их девиз. – Он ткнул пальцем в книгу, и у Уинифред от его близости на мгновение защекотало в груди. – Эви, ты умница!

Глаза Уинифред забегали по строчкам. Издание было старым, знакомого имени она не нашла.

– У них поместье неподалеку от Лондона. Из дурацкого справочника мы все равно ничего не узнаем, нужно нанести им визит.

Эвелин покачала головой.

– Клэртоны – з-затворники. Они не приняли ни единого п-приглашения в городе за последние д-десять лет. Последнее, что о них б-было слышно, – мистер Клэртон, младший сын, женился.

– И что же, неужели не получится заехать к ним на чай без предупреждения? – нетерпеливо воскликнула Уинифред, стараясь не показывать, что слова Эвелин приводят ее в отчаяние.

– Без приглашения? – Дарлинг округлил глаза. – Уинифред, да разве так можно!

– Скорее всего, вас даже не п-пустят на порог, – с сомнением высказалась Эвелин. Она присела на кресло и теперь глядела на Уинифред снизу вверх, словно херувим с классической фрески. – Вы даже не п-представляете, сколько существует способов вежливо отклонить нежеланный визит – сказаться больным, п-притвориться, что тебя нет дома…