М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

сколько позволял ему его громадный талант. Беспечный

характер, пылкая молодость, жадная впечатлений бы­

тия, самый род ж и з н и , — отвлекали его от мирных ка­

бинетных занятий, от уединенной думы, столь любезной

музам; но уже кипучая натура его начала устаиваться,

в душе пробуждалась жажда труда и деятельности,

а орлиный взор спокойнее стал вглядываться в глубь

жизни. Уже затевал он в уме, утомленном суетою жизни,

создания зрелые; он сам говорил нам, что замыслил на­

писать романическую трилогию, три романа из трех

эпох жизни русского общества 1 (века Екатерины II,

Александра I и настоящего времени), имеющие между

собою связь и некоторое единство, по примеру куперов-

ской тетралогии, начинающейся «Последним из моги­

кан», продолжающейся «Путеводителем в пустыне»

и «Пионерами» и оканчивающейся «Степями»... как

вдруг —

Младой певец

Нашел безвременный конец!

Дохнула буря, цвет прекрасный

Увял на утренней заре!

Потух огонь на алтаре!.. 2

303

Нельзя без печального содрогания сердца читать

этих строк, которыми оканчивается в 63 № «Одесско­

го вестника» статья г. Андреевского «Пятигорск»:

«15 июля, около 5-ти часов вечера, разразилась ужас­

ная буря с молниею и громом: в это самое время, ме­

жду горами Машукою и Бештау, скончался — лечив­

шийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов. С сокрушением

смотрел я на привезенное сюда бездыханное тело

поэта»...

Друзья мои, вам жаль поэта:

Во цвете радостных надежд,

Их не свершив еще для света,

Чуть из младенческих одежд,

Увял!.. 3

И. И. ПАНАЕВ

ИЗ «ЛИТЕРАТУРНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ»

Лермонтов хотел слыть во что бы то ни стало и пре­

жде всего за светского человека и оскорблялся точно

так же, как Пушкин, если кто-нибудь рассматривал его

как литератора. Несмотря на сознание, что причиною

гибели Пушкина была, между прочим, наклонность его

к великосветскости (сознание это ясно выражено Лер­

монтовым в его заключительных стихах «На смерть

Пушкина»), несмотря на то что Лермонтову хотелось

иногда бросать в светских людей железный стих,

Облитый горечью и злостью... —

он никак не мог отрешиться от светских предрассудков,

и высший свет действовал на него обаятельно 1.

Лермонтов сделался известен публике своим стихо­

творением «На смерть Пушкина»; но еще и до этого,

когда он был в юнкерской школе, носились слухи об

его замечательном поэтическом таланте — и его поэма

«Демон» ходила уже по рукам в рукописи.

Литературная критика обратила на него внимание

после появления его повести о купце Калашникове

в «Литературных прибавлениях к «Русскому инвалиду»,

издававшихся под редакциею г. Краевского.

Я в первый раз увидел Лермонтова на вечерах князя

Одоевского 2.

Наружность Лермонтова была очень замечательна.

Он был небольшого роста, плотного сложения, имел

большую голову, крупные черты лица, широкий и боль­

шой лоб, глубокие, умные и пронзительные черные глаза,

невольно приводившие в смущение того, на кого он смо­

трел долго. Лермонтов знал силу своих глаз и любил

305

смущать и мучить людей робких и нервических своим

долгим и пронзительным взглядом. Однажды он встре­

тил у г. Краевского моего приятеля М. А. Языкова...

Языков сидел против Лермонтова. Они не были знакомы

друг с другом. Лермонтов несколько минут не спускал

с него глаз. Языков почувствовал сильное нервное

раздражение и вышел в другую комнату, не будучи

в состоянии вынести этого взгляда. Он и до сих пор

не забыл его.

Я много слышал о Лермонтове от его школьных

и полковых товарищей. По их словам, он был любим

очень немногими, только теми, с которыми был близок,

но и с близкими людьми он не был сообщителен. У него

была страсть отыскивать в каждом своем знакомом

какую-нибудь комическую сторону, какую-нибудь сла­

бость, и, отыскав ее, он упорно и постоянно преследовал

такого человека, подтрунивал над ним и выводил его

наконец из терпения. Когда он достигал этого, он был

очень доволен.

— С т р а н н о , — говорил мне один из его т о в а р и щ е й , —

в сущности, он был, если хотите, добрый малый: поку­

тить, повеселиться — во всем этом он не отставал от

товарищей; но у него не было ни малейшего доброду­

шия, и ему непременно нужна была ж е р т в а , — без этого

он не мог быть п о к о е н , — и, выбрав ее, он уж беспощад­

но преследовал ее. Он непременно должен был кончить

так трагически: не Мартынов, так кто-нибудь другой

убил бы его.

Лермонтов по своим связям и знакомствам принад­

лежал к высшему обществу и был знаком только с ли­

тераторами, принадлежавшими к этому свету, с литера­

турными авторитетами и знаменитостями. Я в первый

раз увидел его у Одоевского и потом довольно часто

встречался с ним у г. Краевского. Где и как он сошелся

с г. Краевским, этого я не знаю; 3 но он был с ним до­

вольно короток и даже говорил ему ты.

Лермонтов обыкновенно заезжал к г. Краевскому по

утрам (это было в первые годы «Отечественных запи­

сок», в сороковом и сорок первом годах) и привозил ему

свои новые стихотворения. Входя с шумом в его кабинет,

заставленный фантастическими столами, полками и по­

лочками, на которых были аккуратно расставлены и раз­

ложены книги, журналы и газеты, Лермонтов подходил