М@рковная история

— Катериновна… — задумчиво повторяет Марк. — Не опаздываете ли Вы, Катерина, на работу?

Он критически оглядывает хаос на кухне.

— Боже мой! — подпрыгиваю я, не понимая, за что хвататься.

— Умывайся, одевайся и спускайся. Я тебя довезу.

Бывает утро добрым! Бывает… — ношусь я по квартире, перепрыгивая через Марковку. — Бывает!!!

Глава 2 — Сплошной стресс

Поглядываю на часы. Десятый.

Но команды «свободна» не было.

— Ну что, моя душенька, готово?

Так бездушно говорить «душенька» умеет только Феликс. Седовласый Люцифер из моей рабочей реальности.

— Феликс Се-ли-вер-сто-вич, — медленно выговариваю я, стараясь не перепутать букв, он этого жутко не любит. — Я почти.

— «Почти»… Это как… — он задумчиво обращает очи к потолку. — Это как… вопрошает к тебе, Катерина, тот самый юноша, что привез тебя сегодня утром, после известной процедуры: «Хорошо ли тебе было, душенька?», а ты ему: «Я почти». Понимаете меня? И я несколько обескуражен.

Ууу… старая гадость! — закатываю глаза. — Целый день экзекуирует меня за опоздание сотней всяких скабрезностей.

— Это был таксист! — вру я. — Феликс Се-ли-верт — верс- твови… тьфу!

Вздыхаю, сдаваясь.

— Не пили ли Вы на обеде, Катерина?

— Так не было у меня обеда! — развожу я руками, копируя его слащавую улыбочку. — А то, боюсь, не удержалась бы и с горя бахнула!

— Так, а напомните-ка мне, за что Вы, душенька, хотели сегодня зарплату получить?

— Так пятница.

— И что же? За день недели?

— За дизайн!

— Где дизайн?

— Почти готов!

— «Почти» — это как?…

— Можно, я просто доделаю? — зажмуриваюсь я.

Еще немного его аналогий и без бутылочки разгружающего психику коньячка мне сегодня не обойтись. А для моего внутреннего зверья это как… открыть клетки в зоопарке и включить сирену. Никогда не знаешь, кто растопчет тебя первым — желтобрюхий капуцин или носорог.

Ну вот, ты уже его оборотами заговорила, Катерина! Плохой признак.

— Доделаешь дома. Пришлешь утром в понедельник. У меня на вечер более приятные планы, чем это фригидное «почти!» — натянуто улыбаясь, смотрит он на меня поверх тонких золотых очков. — Не сделаешь до понедельника, отдам заказ Вадику. И зарплату. Свободна.

Отлично! Опять работа на дом. Мой рабочий день растягивается как то самое резиновое изделие номер два до объемов ведра под струей бегущей из крана воды. Как-то в детстве я нашла их у родителей и провела несколько полевых экспериментов. И ведро воды — это не предел! Как и десять рабочих часов в день.

С «почти» я сильно погорячилась! Уж если и пользоваться его аналогией, то это как… «Хорошо ли тебе было, душенька?», а я своему сероглазому — «а что, у нас уже что-то было?»

Тьфу-тьфу…

С моей попыткой номер два именно так и вышло. Может, это карма за мою неудовлетворенность его пятью минутами? Мол, вот тебе, Катерина, долгосрочное удовольствие. Наслаждайся! Не хочешь парня-кролика, наслаждайся работой-гюрзой. И пусть теперь она имеет тебя известным способом. Говорят, у гюрз это может длиться сутки. Какой кошмар!

Неужели нельзя организовать мне середнячок минут в тридцать-сорок? — поднимаю я глаза к небу. — Или с этим вопросом в альтернативную инстанцию? — опускаю взгляд долу.

С ума ты уже сошла, Катерина, от своих сексуальных фантазий!

Опять дождь…

И, естественно, зонт в одиннадцатом часу вечера я нигде по дороге домой не куплю!

Придется побегать пока мокрой кошкой.

К счастью, панда мне сегодня не грозит! Накраситься я не успела, только умыться.

— Привет, Кэт, — выходит ко мне под козырек съежившийся Вадик, его очки тут же покрываются каплями дождя. — По кофе с коньячком? — снимает он их, слепо прищуриваясь. — В такую слякоть без него тоскливо. Да и пятница.

— Я без копейки.

— Угощаю.

— Ааа… — и я прощаю ему мою зарплату, обещанную Люцифером. — Давай!

Мы доходим до ближайшего бара. И скромная чашечка кофе с коньяком через три порции превращается в гораздо более смелую порцию — бокал. А к концу бокала мы заказываем пузатую бутылочку «антистресса».

Худющий, очкастый, обмотанный шарфом Вадик вдруг начинает мне казаться симпатичным. А это — симптом открывающихся дверей зоопарка, и мне явно пора.

Зоопарк случался в моей жизни всего пару раз. Пить я не умею и не особенно стараюсь научиться, тренируя этот навык. Но погубленные выходные требуют какой-нибудь компенсации.

Ну и так как я на нуле и уже лыка не вяжу, Вадик платит таксисту, чтобы он доставил меня до дома.

Но я все равно успеваю намокнуть, пытаясь отыскать в своей памяти код от входной двери. Наверное, мне бы стоило встать под козырек. Но, видимо, жаба во мне решила кайфануть от сырости по-полной. И я поднимаю лицо вверх, подставляя его каплям. Меня покачивает.

— Кто ж тебя так, Катерина? — слышу из темноты лоджии второго этажа знакомый тембр.

Там светится уголек сигареты.

Только не сосед!

— Двенадцать тридцать три…

— Ооо… Тоу-о-очно! — выходит с каким-то прононсом.

Может, теперь во мне еще и француженка обоснуется? Пьяная француженка — это лучше, чем капуцин? Не знаю, нравятся ли сероглазому француженки.

Но к зверью он вроде бы относится со снисхождением! К котятам там… пандам… свинкам…