Мадам Гали -2. Операция «Посейдон»

На следующий день Гали позвонила ровно в пять. Бутман был на месте и несказанно обрадовался.

– Ты дома? – спросил он. – Хочешь, пришлю машину.

– Я была в библиотеке, – ответила она, – звоню из автомата. Скоро и сама приеду, как договаривались.

«Вводный урок» начался с того, что Бутман легко поднял ее на руки и увлек на диван.

– Я не против, – смеялась она, шутливо отбиваясь. – Но ведь так я ничему и никогда не научусь…

– Основное в нашем деле – постоянно учиться, – минут через тридцать Эдуард вещал, как лектор с кафедры.

– А это что? – Гали ткнула пальцем в длинный, метров в пять, кусок какой-то узорной ткани.

– Это? – нахмурился Бутман. – Шкура питона из Африки.

– Ты сам его подстрелил? – спросила она.

– Да нет, – удивился Бутман, – кто же мне позволит стрелять в Африке питонов? Его убили аборигены, съели, а шкуру привез один мой приятель. Прекрасно, что ты столь любознательна, но сегодня у нас другая тема.

– Ну, Эдик, – надула губки Гали, – ты сам начал занятия совсем с другого.

– Да, ты права. Я не с того начал. О технологиях, которыми пользовались старые мастера-ювелиры, я расскажу после. А начать следует вот с чего: нужны обширные связи в нашем замкнутом мирке. Надо хорошо знать коллекционеров, их характеры, финансовые и прочие возможности. Так что, позволь представиться – это я. Меня ты успела немного узнать и уже пользуешься этим знанием. Ты – хороший психолог, я уже понял и оценил это. Так что для начала я приготовлю список литературы, которую ты должна будешь изучить капитально. Эти книги доступны, разве что никому особенно не нужны. Кроме избранных.

– Ты думаешь, я способна быть избранной?

– Да, – ответил Бутман, – у тебя есть два преимущества перед остальными – молодость, стремление завоевать мир и… хороший учитель.

Бутман замолчал, внимательно рассматривая Гали.

– Я знаю, – кивнула она, – придется много читать – это для меня привычное дело. И слушать я умею. У меня такое чувство, что я выросла среди людей, которые не привыкли делиться знаниями.

– Это верно, – подхватил Бутман, – знаю по себе.

– Серьезно, Эдик? – спросила она, – По тебе не скажешь. У меня, Эдик, неплохая память. Вот если ты поможешь мне погрузиться в мир искусства, в котором ты, как рыба в воде…

– Помогу, моя волшебница.

– Обещаю запоминать все, сказанное тобой. Она молитвенно сложила руки на груди. Похоже, что именно это признание стало ключевым в начале их отношений. Еще три дня назад Бутман не мог представить, что у него появится очаровательное второе «я» в женском облике, схватывающее все на лету.

Однажды он признался Гале, что с детства более всего страшится своего физического исчезновения. Отсюда страсть к коллекционированию дорогих вещей, которые одержали победу над временем.

– Я боюсь стремительного бега времени, – говорил он ей, вернувшись однажды изрядно выпившим. – С каждым прожитым днем уходит часть моей жизни. Нет, ты не понимаешь. Но ты однажды вспомнишь меня… потом… и все оценишь. Я в тебе не сомневаюсь.

Впрочем, какие бы мотивы не двигали Бутманом (может быть, он смертельно боялся одиночества), Гали пользовалась ими в полной мере. Она точно чувствовала, когда именно должна была оставить этот «дом-музей», когда вернуться…