Мадьярские отравительницы. История деревни женщин-убийц

Он пробыл под ореховым деревом напротив дома бывшей повитухи уже больше часа. Он знал, на каком поезде она приедет, и следил за ней с момента ее появления на пристани Надьрева. Он внимательно наблюдал, как она с трудом поднималась по берегу реки, после того как сошла с парома, как прошла мимо домика деревенского глашатая. Он свернул на улицу Арпада всего в нескольких метрах позади нее и на безопасном расстоянии следовал за ней до самого ее дома. Он совершенно точно знал, что она находилась у себя дома, но он не ожидал, что ему придется так долго ждать, пока она выйдет.

Время от времени на него падали грецкие орехи. Дождь и ветер трясли небольшие ветки, и грецкие орехи регулярно падали на землю. Бартоку приходилось сдерживаться, чтобы не вскрикивать от неожиданности и боли каждый раз, когда в него попадал один из них.

На этом дереве не было низких веток, на которые можно было бы сесть, поэтому Барток прислонился к стволу, скрестив руки на груди и низко опустив голову. Он дремал, смирившись с ненастной погодой, и стук дождя убаюкивал его. Чтобы как-то скрасить время, он перебирал в уме все утренние события, которые привели его сюда. Это было похоже на перечень контрольных операций. Сначала – поспешные поиски какой-нибудь гражданской одежды, затем – ее примерка, после этого – ожидание парома, учащенное сердцебиение при виде бывшей повитухи… Раньше Бартоку никогда не доводилось заниматься чем-либо подобным, однако сейчас бесконечное ожидание притупило его чувства, и его обуревало лишь желание, чтобы что-нибудь поскорее случилось.

Барток сунул руку в карман и вытащил часы. Он протер большим пальцем циферблат, чтобы смахнуть с него капли дождя, а когда поднял глаза, то увидел фигуру, выходившую со стороны дома номер один по Сиротской улице. Он опустил часы обратно в карман и присмотрелся к этой фигуре. Тетушка Жужи прихватила с собой теплое пальто (вероятно, единственное, которое у нее было) и на ходу набросила его себе на голову – точно так же, как поступил он с тем пальто, которое взял напрокат. На руке у нее болталась корзина. Прокурор Кронберг оказался прав, он все предсказал верно. Со своей стороны, старая ворожея решила не подводить их и оправдать их ожидания.

Барток проследил за тем, как бывшая повитуха вразвалочку шла по улице, миновала нескольких домов, а затем вошла в калитку дома Папаев. Он знал этот дом, потому что уже дважды допрашивал его хозяйку. Барток огляделся в поисках подходящего укрытия рядом с домом, но так и не смог его найти, поэтому он поспешил к воротам и там бросился в канаву, о чем тут же пожалел: это было похоже на грязевую ванну с обильным добавлением слизняков.

Он слышал, как тетушка Жужи громко стучала в окно Папаев. Барток был почти уверен, что хозяйка была дома, поскольку в сложившихся обстоятельствах ни одна женщина не осмеливалась покинуть свой дом. Однако Папай не отвечала. Бывшая повитуха стала сопровождать свои удары в окно яростными криками.

Я знаю, что ты там! Выходи сию минуту!

Раздалось еще несколько ударов костяшками пальцев в окно, прежде чем Барток услышал звук щеколды, поднимаемой на калитке. Он опустил голову еще ниже. Если бы потребовалось, то он был бы готов, затаив дыхание, полностью погрузиться в зловонную канаву.

Калитка захлопнулись с таким грохотом, что задрожал весь забор. Даже Барток, лежа в канаве, ощутил это содрогание. Он поднял голову и выглянул за край канавы. Его глаза оказались на уровне ботинок тетушки Жужи. Он мог различить на них мокрые травинки и небольшие комочки грязи. Барток проследил за тем, как бывшая повитуха проковыляла по мокрой траве к соседнему дому и подняла щеколду на калитке. Это был дом Гийзы. Из-за шума дождя почти ничего не было слышно, тем не менее Барток различил, как тетушка Жужи требовательно постучала в окно дома.

Промокшая под дождем бывшая повитуха ковыляла от одного дома к другому, стуча в окна, она переходила с одной улицы на другую, а Барток незаметно крался за ней сзади. Он не знал, сколько домов она собиралась обойти. Он пытался запомнить по особым приметам каждый дом, в который она стучалась, чтобы затем вернуться сюда – перед этим росли петунии, а у того сломана планка забора, а вот у этого на крыше было гнездо аиста, – однако их было слишком много. Барток уже пожалел, что не захватил с собой ручку и бумагу, чтобы делать необходимые пометки. Однако в любом случае пока еще никто не откликнулся на стук тетушки Жужи в окно.

После того как бывшая повитуха закончила обход запутанных боковых улочек, она свернула обратно на Сиротскую улицу. Здесь она пошла гораздо быстрее, чем раньше. Она практически неслась по улице в то время, как ее корзина резко раскачивалась у нее на руке. От каждого удара ее ботинка о промокшую землю в нее летели брызги дождевой воды. Барток поспешил за ней, перебегая от дерева к дереву, от куста к кусту, в то время как она протопала мимо своего собственного дома, даже не посмотрев в его сторону и не задержавшись ни на мгновенье, и повернула, исчезнув на улице Арпада.