Маг без диплома

Гоэта с трудом спешилась, потратив на то, чтобы перекинуть через спину Звездочки ногу, казалось, целую вечность. Хорошо, что лошадь смирная, слушалась беспрекословно, а то бы лежать Эллине сейчас в придорожной канаве, растерзанной неведомой тварью Гланера или им самим. Она до сих пор не могла поверить, что лучший друг, тот, которому она безгранично доверяла, мог оказаться двуличной сволочью.

Так легко разрешить убить ее! И самому принять участие в травле.

И тогда, в переулке, чего он хотел? Лишить жизни, испугать, покалечить? Но за что? Что Эллина сделала в тот день, когда на нее напали? Пошла к Анабель с просьбой помочь вычислить того, кто ее подставил, подкинул обрывки аваринской грамоты. Очевидно, Гланер узнал, а может, она ему сама рассказала.

Странные смерти, некая тварь, питающаяся людьми, бывший друг-метаморф, подлинная аваринская бумага с благодарностью за сотрудничество…

Гоэта застонала. Нет, не только от физической боли, но и от поразившей ее догадки: разыскиваемый шпион и есть Гланер. И он выбрал ее, как считал, наивную дуру (правильно считал, к сожалению), в качестве козла отпущения. Не взялась бы за орочий заказ – ничего бы не было. Правильно Гланер говорил, она просто не вовремя оказалась в нужном месте, видела то, что не должна была видеть.

Было еще темно, до рассвета часа два, не меньше, но Эллина не могла заставить себя скакать дальше. Лежа на земле (сидеть больно), она смотрела на темное черничное небо и плакала. Повод был уважительный, так что сейчас слезы не были слабостью.

Безусловно, ее ищут, безусловно, ее хотят убить. Не сумели в Трие – с радостью продолжат в другом месте. Этот луг – чем не удачное место? Вокруг ни души, ни единого признака человеческого жилья, никто и не услышит, никто и не узнает…

Доновер, как она могла ошибиться в нем, как могла привязаться, целовать его, проводить с ним ночи, улыбаться ему? Один миг – и все, карточный домик разрушен. Вечно у нее так, вечно все ею пользуются, вечно все выкидывают за дверь.

Это он, именно он предложил убить ее и сам вызвался претворить план в жизнь. Кто он, кто Доновер на самом деле? Маг, несомненно, но кто еще? Аваринский агент? Кто-то из темных или продавший душу, связавшийся с демонами светлый? Да не все ли равно, если он предатель.

Отдавшись на волю чувств, Эллина ощущала себя растоптанной, избитой, разорванной в клочья. Собственная жизнь стала вдруг чужой, превратилась в череду иллюзий. Она поневоле подозревала абсолютно всех знакомых во лжи и двуличности.

Была ли она дорога хоть кому-нибудь, хоть кого-нибудь искренне опечалит ее кончина?

Потом мысли ушли, остались только слезы.

Выплакавшись, Эллина почувствовала себя лучше, кое-как поднялась, зажгла светляк и, прихрамывая, начала изучать местную флору. Нужно было найти что-то, что облегчило бы ее мучения. В ход пошли широкие мясистые листья неизменного обитателя лугов.

Изорвав их и размяв пальцами в кашицу, гоэта пустила нижнюю рубашку на бинты и наложила повязку на пострадавшие места.

Самодельная мазь жутко щипала, зато с ней все быстрей затянется.

Подозвав Звездочку, Эллина, обняв ее руками за шею, заковыляла на юго-восток, надеясь, что боги ниспошлют ей человеческое жилье.

Хорошо, что кошелек и документы при себе, с ними вещи – дело наживное. Хотя сумки с лекарствами нет. Они самодельные, такие только у гоэтов достать можно, в крайнем случае, у хорошего аптекаря, а где в этой глуши взять хорошего аптекаря?

Но это все мелочи, не хватит денег, можно заработать, самое главное, что теперь делать, куда податься? На нее объявлена двойная охота, и еще неизвестно, кто из двух зверей страшнее. Но Брагоньер хотя бы далеко, а Гланер с Доновером слишком близко, их нужно опасаться в первую очередь.

Допустим, она сдастся властям? И что, кто ей поверит, кто будет слушать преступницу? Разве что под пытками, но Эллина дорожила своим здоровьем. Да и кто сказал, что она доживет до пыток, что Гланер не убьет ее в камере? Ее ведь отвезут в Трию, а там гоэта абсолютно беззащитна.

Нет, взывать к правосудию бесполезно, необходимо сначала доказать свою невиновность и предоставить неопровержимые доказательства против бывшего друга. Но первостепенная ее задача – просто выжить.

Рассеянно наблюдая за тем, как медленно розовеет небо на востоке, Эллина перебирала в мыслях варианты. Во-первых, поговорить с духами и попросить у них помощи. Нет, охранять они ее не станут, а вот об опасности предупредят. Правда, один раз.

Хорошо, что додумалась флиссу не в сумку по обыкновению бросить, а за пояс заткнуть. Теперь гоэта возносила хвалу тем, кто надоумил ее это сделать. Болтается, родимая, за спиной, горбиться не дает.

Будь она нормально обученным воином, в конюшне бы оружием воспользовалась – так нет, запаниковала, поддалась эмоциям. Впрочем, что бы Эллина со своим умением могла противопоставить двум мужчинам-магам, оба из которых превосходят ее по силе? Они не дали бы ей и размахнуться, даже вытащить флиссу или кинжал – Доновер же владел атакующими заклинаниями. И осталось бы от нее бурое пятно на полу.