Маг четвёртого ранга (СИ)

К счастью, одной из первых рун, которую он изучил и которой научился управлять, была РУФУС — руна простая, одна из ученических, задача её была проста и понятна — впитывать окружающую магическую силу и отдавать её любой подсоединённой к РУФУСУ руне. По сути, одна эта большая и простейшая руна решала огромную проблему Тодда — маленький резерв больше не ограничивал его. Теперь предел его силы заключался в окружении, а так как Тодд находился в школе магии, где каждый день с десяток учеников неосознанно или специально выбрасывают в атмосферу целый поток неприкаянной маны. И теперь Тодд мог позволить себе самые дерзкие эксперименты. И несколько первых лет он занимался этими экспериментами, пока не нашёл замурованную нишу со скелетом и древнюю непонятную книгу.

Уже два месяца после находки Тодд был занят экспериментами с единственной, не поддающейся ему руной Тагадор. Он вырезал руну на телах крыс, но они умирали. Сначала он пробовал для своих экспериментов крупных крысиных вожаков, но стоило вырезать на их теле руну, как они начинали судорожно дрожать, из их рта вырывался целый поток крови и кровавых сгустков, и под долгий мучительный конец… они умирали.

Тогда Тодд подумал, что у него проблемы с самой руной, что он неправильно рисует её на теле крыс, но после десятка начертаний, и сравнения вырезанных на них печатях с единственной имеющимся у него изображением на истлевшей странице, он осознал, что руна верна. Этот Тагадор неизбежно убивает несчастных крыс, и судя по их предсмертным корчам, убивает он их с жутко неприятно.

Тогда Тодд решил, что крысиные вожаки слишком большие и сильные для руны Тагадор в его исполнении, руне просто не хватает могущества, чтобы подчинить сущность крысы, и потому руна убивает их. И Тодд переключился на маленьких крысёнышей. Спустя долгие дни экспериментов результатам кропотливой работы стало то, что печать моментально превращала крысёнышей в прах.

Тагадор мигал зелёной вспышкой, и вот на месте крысы уже только горстка пепла и сушёный хвостик.

И всё. Просто горстка пепла.

Прошло ещё два месяца.

Тодд поймал очередную крысу. На этот раз это не был крысиный вожак, и не был он крысёнышем. Крыса в руках Тодда была светлая, с тёмным пятнышком на животе. Обычного, среднего размера.

Когда Тодд гонялся за ней по всему подземелью, то крыса вытворяла чудеса гибкости и скорости, уходя от Тодда чуть ли не в последний момент. Однако стоило Тодду, каким-то чудом, словить крысу с тёмным пятнышком на животе, как та тут же замерла в его руках, покорно позволяя вертеть себя и так, и эдак.

Тодд на это лишь покачал головой.

— Ты хитрый крыс… хитрый и ловкий… ты хочешь жить, понимаешь, что, если будешь дёргаться, то есть большой шанс того, что я просто раздавлю тебя в своих пальцах… так ведь, крыс? Ха-ха-ха… я дам тебе имя… ты будешь крысом по имени Крей, и я уверяю тебя, Крэй, что в ближайшее время ты не умрёшь… ты же особенный, крыс… так ведь?

Тодд погладил Крэя по маленькой крысиной голове, а Крэй на это даже не дёрнулся, продолжая играть роль дохлой мыши. Тодд достал из внутреннего кармана мантии небольшое, но остро заточенное лезвие (это лезвие несколько месяцев назад ему притащил гном, велел использовать его как бритву, ведь мальчик весьма сильно порос волосами, а также у него вдруг стали расти волосы на лице, и не удивительно, Тодду уже пятнадцать лет). На лезвии ножа была выскоблена маленькая руна, на выскабливании которой Тодд потратил кучу времени и по итогу сломал свою спицу, которой до этого выцарапывал руны на глиняных плитках, но не велика была потеря, ведь у Тодда теперь появился новый инструмент, на лезвии маленького ножа была выгравирована руна ауры, и стоило Тодду пустить небольшой зелёный пламень из своего пальца, как огонь тут же переходил на лезвие ножа, и там мерно горел, ожидая приказа…

Когда Тодд поднёс лезвие к животу Крэя, тот впервые вздрогнул, не сумев сдержать инстинкт самосохранения, по закону которого каждое существо порождённое светлым духом боится проклятого огня… крыс попытался вырваться, но было уже поздно, сильные пальцы сдавили его тисками, а лезвие ножа прикоснулось к шкурке на животе.

Когда Тодд закончил, и опустил Крэя на каменный пол, тот был ещё жив. Крыс дрожал, печать на его животе горела зелёным ядовитым свечением, явно намекая о своей активации. Крэй продолжал дрожать ещё долго, Тодд сидел рядом и наблюдал за ним, было чёткое ощущение, что Крэй испытывает в этот момент предсмертные муки… но также было ясно, что он не умрёт, что это лишь мучения, а не процесс завершения бренного существования.