Маг и нимфа, или неправильное фэнтези

— Чужаком!.. — жрицу словно бы обожгло это слово. — Чужаком! Знай же: это — разведчик. Димеона встретила его в городе, и теперь они вместе вернулись обратно, неся нам знания о диких людях — знания, которые помогут нам дать им отпор, когда их воины вдруг окажутся в нашем посёлке, тебе ясно?!

— Но... — Биске попятился. — Но он выглядит, как чужак.

— Как ещё может выглядеть разведчик среди диких людей?! — кипя от гнева, выкрикнула Мелисса. — Может быть, ты предлагаешь идти к ним одетыми как я и как ты? Они не должны знать, что он — один из нас. Ты думаешь, Димеона ходила к ним, надев церемониальное платье?

На парня было жалко смотреть.

— Я не знал... — мямлил он. — Я не знаю его.

— А ты знаешь всех наших разведчиков? — встряла в допрос Димеона. — Знаешь всех, кто трудится на чужбине, кто с именем Хозяйки Лесов идёт в нечестивые земли с тем, чтоб такие, как ты, как твои братья, как наши матери, могли наслаждаться покоем и миром вместо того, чтоб валяться в лужах грязи и крови тогда, когда грязный скот вновь решит посетить наши земли?!

Биске закрывался руками, словно ребёнок.

— Я не знал! — повторял он в исступлении. — Видит Фериссия, я не знал!

Мелисса вдруг оказалась напротив него — её жёлтый взгляд пылал ярче солнца.

— Ты хотел убить брата, Биске, — сказала она, глядя парню в глаза. — Видит Фериссия, ты хотел поднять руку на брата. Больше того: ты, живущий в безопасности в поселении и лишь помогающий воинам, хотел убить того, кто всю свою жизнь готов был отдать за благо общины, уйдя в те далёкие земли, откуда немногие смогли найти дорогу обратно. Ты поднял руку на брата, а мы все знаем, как поступает Богиня с братоубийцами. Ты...

На этом месте Биске упал. До этого он стоял, удерживаемый, казалось, лишь собственным страхом и взглядом Мелиссы, и теперь, когда та моргнула, упал, не издав при этом ни звука. Пару секунд жрица ещё смотрела на его распростёртое тело, потом отвернулась.

— Салид! — позвала она громко. — Я знаю, ты здесь. Я разрешаю тебе войти в Святая святых.

Вряд ли нашёлся бы человек, способный отказаться от разрешения, данного таким тоном. Вскоре на пороге уже стоял новый юноша, дрожащий, как осиновый лист.

— Я рада, что ты очутился поблизости, — сказала Мелисса. Тон давал при этом понять, что приветствие запросто могло быть другим. — Неисповедимы пути Фериссии, приславшей тебя к нам на помощь!.. Твой друг Биске вошёл без разрешения в Храм, а ты ведь знаешь, что Фериссия делает с теми, кто входит без разрешения, верно?

— Да... — Салид облизал пересохшие губы. — Да, госпожа.

— Хорошо, — жрица кивнула. — Я хочу, чтобы ты о нём позаботился. Отнеси его к лекарям. Фериссия милосердна, и, если Она даст ему второй шанс, ему лучше быть в добром порядке, ведь верно?

— Ко... Конечно, — Салид уже примерялся, как бы половчее поднять с земли тело.

— Да, и ещё, — голос Мелиссы заставил его замереть. — Когда убедишься, что он в безопасности, возвращайся ко мне, хорошо? У меня есть для тебя поручение.

— Да... Да, госпожа, — Салид, которому так и не удалось взвалить на плечо своего товарища, подхватил его под мышки и волоком потащил прочь из комнаты. Обе жрицы следили за ним с нетерпением, так что паренёк не заставил себя ждать.

— Ты слышала? Они уже называют меня госпожой, — сказала Мелисса, когда возня стихла и мы снова остались втроём. — Сигаула скоро начнут звать хозяином, не иначе.

Димеона молчала.

— Ты справилась хорошо, — похвалила её наставница. — Ты всё сделала правильно.

Нимфа вздохнула.

— Я старалась, — сказала она. — Ты учила, что мы должны быть одним.

Мелисса подошла и опустила ей на плечо руку.

— Не вини себя, — сказала она. — Думай вот о чём: когда он поправится — а он непременно поправится — у нас будут два новых помощника, которые, если использовать их умело, будут служить мне гораздо вернее, чем они служили до этого Сугу. Они никогда ни о чём нас не спросят и ничего никому не расскажут. А хочешь знать почему? Потому лишь, что в глубине души они точно знают, что Биске поразила не Фериссия, а я. Они никому не признаются в этом, даже себе, но это знание будет с ними всегда. Они слишком мелочны, чтобы верить в Фериссию, но, увы, достаточно глупы, чтобы бояться меня.

Димеона подняла голову.

— Но разве это нам надо? — спросила она.

Старшая жрица всплеснула руками.

— О, Фериссия, нет! — сказала она. — Я не могу дать им ни ума, ни фантазии, ни веры в себя. Я знаю лишь, что, в отличие от Суга, я их никогда не предам. Поглядим: может, Май и сможет сотворить из них нечто большее... Я сама сомневаюсь: если человек считает себя рабом, лучшее, что ты можешь для него сделать, — это стать хорошим хозяином. Мы...

Женщины, наконец, повернулись ко мне. Меня мутило, в глазах всё плыло. Я хотел на что-нибудь опереться, но потерял равновесие и упал на колени.

— Господи... Но зачем?.. — воззвал я. — Зачем?! Для чего?..

Секунду, а может, две Мелисса смотрела мне прямо в глаза. Затем она приняла, похоже, какое-то решение.

— Сай! — крикнула она негромко. — Сай, иди сюда, у нас гости.