Магадан — с купюрами и без

Или это только мне кажется? Надо позвонить в бюро погоды, но линия занята. Безответен автоответчик.

Проходят часы, ночь миновала. Снега нет, и слово-серебро застыло в глотке.

Вместо снега воздушно-капельным путем доходит новость: умер старый больной друг — от предчувствия зимы. В последнее время мы не встречались, хотя и не пребывали в ссоре. Для меня он ушел давно, хотя и так можно сказать, что не уходил никогда. С каждой пургой, бурей, циклоном все меньше нас остается, все меньше. Нас срывает вселенский ветер, словно осенние листья.

Вон опять два года как корова языком слизала. Виталь к дочке в Испанию уехал. Не было бы счастья, да несчастье помогло: лечит там раковую опухоль, в теплой сказочной стране. Но российскими лекарствами. У него уже было такое — 25 лет назад. Почему бы чуду не повториться?

Пролечился, на родину потянуло, побыл в Москве, заехал на Урал — в страну детства, вот уж в Магадане. Пусть оклемается немного, встретимся.

Осень прошла, зима снегу навалила полметра за неполную неделю. Декабрь, день сталинской Конституции. Остановились часики Виталя. Съел его рак-дурак.

Бабовая рама, или По шапке сенкью

Неужто нам уже не выпить сухого вина в Сухуми?

Да ты виагрой поиграй. Поиграй и выиграй!

Купила мне жена шапку. Правдивая история, хотя и похожа на сказку. На первый взгляд. А ты до финала дочитай.

Про шапки можно говорить и говорить, особенно про дамские. В семидесятых в моде были «магаданки» — из песца, их длинные уши до пояса. Очень теплые, не поморозишь мысли. Такая шапка, что и шубы не надо. Ну, воротника, во всяком случае. Мне всегда хотелось приголубить женщину в песцовом уборе. Кстати, жене на песцовую обновку так и не наскребли деньжат, а потом и мода отошла, суперушанки донашивали дочурки модниц, и мне хотелось приветить девчонку, словно ласкового зверька. Жаль, что в свое время мы не купили песцовое чудо, а еще раньше у нас не выжила новорожденная дочка.

Примерно в то же время бытовала поговорка «писец подкрался незаметно», и я представлял себе чукотского песца — в анадырской тундре они самые крупные, мех у них, в связи с суровостью климата, самый прочный и густой. Мне доводилось редактировать статью биолога Зайцева о песцах — хоть и сугубо специальную, но что-то в ней было этакое сюрреалистическое, так и хотелось вместе с автором, бывшим военным летчиком, обследовать песцовый помет с границы ареала и, быть может, периодически засушивать вещдоки и покрывать бесцветным лаком — бывают же такие экзотические сувениры.

Мне было весело смотреть на модниц, одетых согласно очередному капризу моды в каракулевые шляпы с меховым букетиком. Эти скорняжьи изыски мало кому подходили к лицу, мы так и не узнали, относится ли к их числу моя жена.

На магаданскую меховую моду подспудное влияние оказало общее потепление климата, да и международные связи: на излете перестройки неожиданно появились в городе козьи шубки из Греции, переливаясь оттенками свинца, олова и платины, словно облака над бухтой Нагаева. Красивые? Да, на любителя шапочных знакомств.

Козлиные шубки — даже на вид не теплые, не греющие. Разве что в летнюю пору их носить. Для этого в Магадане идеальны май, июнь, а в ночное время — июль с августом. Кто-то из юмористов придумал купальники на меху. Кажется, Ильф и Петров, так вот, возможно, они имели в виду греческую козу. Кстати, козьи пляски дали начало классической комедии, если помните. А в русской традиции печальная сказка про Аленушку и ее братца Иванушку, ставшего козленочком. Меня же тянет на созвучие «коза ностра». КозленОк — герой новейшего времени, вспоминается — любитель брильянтов.

Хорошо сберегают тепло овечьи дубленки, с ними в ансамбле шапки из ламы. Мне очень нравились ламы: в зоопарке видел. Как такую красоту на шапки пускать? Не знаю. Вообще-то при слове «лама» мне чудились бритые головы тибетских монахов, именуемых ламами. Да и Охотское море в давние времена именовалось Дамским. В голове не умещается, да? Тем более на голове.

Дубленки и на мужчин шили, и мне очень хотелось, пусть даже не походить в такой одежке, просто примерить. А к ней шапка полагалась. Ушанка. Форма у нее строгая, на картонке. Уши подняты, завязками друг к другу притянуты. Со временем и владелец шапки, и окружающие проникаются к ней непонятным уважением и даже благоговением. Весьма специфический фасон, его обкомовским прозвали.

К старости сбылось потаенное желание: получил дубленку и представительную шапку — не знаю, из какого меха, у меня такой не было никогда. В советские времена ходил в кроличьей, за 5 рублей — и дешево, и тепло. Вроде как сказка про зайчика. Любимцу семьи, коту Максу, кроличья нравилась как родная сестренка. Дорвется до нее, обнимет и вдыхает меховой аромат. С удовольствием чихает.