Магазин путешествий Мастера Чэня

«Местная бабушка подвела нас к своему дому и вынесла мешочек красного чая. Он пах свежими сливками, а листья были иссиня-черными, вытянутыми, красивой и необычной формы. Цена была неожиданно высокой, даже очень, но мы все равно приобрели заветный мешочек».

«Я не могла переставать восхищаться красотой Сам Нуа. Ее дикостью, неприветливостью, холодом и туманами, опасными дорогами и при этом острым, щемящим сердце ощущением прекрасного. Прекрасный чай, знакомые люди, фабрика, «русская деревня» и очень даже красивые виды Пхонгсали были похожи на семейный очаг верной супруги, а встреча с Сам Нуа была наполнена фатальностью ощущения чистой, первозданной, дикой и буйной красоты. В Сам Нуа почти что нет чая, местные совсем не любят его, не чувствуют. Она похожа на угловатую дикарку, удивляющую и отталкивающую одновременно».

Но эти строки появятся уже после поездки, а пока что Александр сидит в своей опустевшей фабрике с приехавшей из Китая женой; сидит и говорит с ней про дух генерала Ван Бао. А она неуверенно качает головой.

Но потом они приняли решение. Просто потому, что сидеть и чего-то ждать было нельзя.

Насколько я знаю, поездка Александра и Юнь была долгой и началась довольно неожиданно. Они поехали «в Тай».

Лаос для Таиланда – это примерно как Белоруссия для России, «в Тай» иногда ездят за покупками. Александр и его Юнь начали с Патттайи, где долго говорили с Рувимом.

А это особая и интересная история. Рувим, бывший уфимский джазовый пианист из моего рассказа «Вася Странник», известен в «русском Таиланде» многим. Александр прославился тем, что стал первым в мировой истории русским, продававшим чай китайцам. Рувим же начал с того, что арендовал, за полные копейки, дом, где годами никто не желал жить.

А дело было в том, что прежний его обитатель убил двух своих живших с ним жен и еще какую-то служанку (кандидатку на роль третьей жены?) и исчез навсегда. Причем произошло это в самом доме, внутри.

И вот прошел год, другой, Рувим создал свой ресторан, потом телевизионную компанию, потом музыкальную студию, в доме у него было все нормально…

Для местных жителей Рувим был человеком, победившим духов. Рецепт его был прост: забить на них, не испугаться.

Я не знаю, о чем и сколько они говорили с Рувимом и как к этому отнеслась китаянка Юнь. Но из Паттайи она с Александром вылетела в Сингапур. На Саго-лейн в сердце Чайнатауна.

Из всей великой китайской цивилизации, охватывающей множество стран, Сингапур известен особо. В «большом Китае» то, что называется предрассудками, подвержено моде – оно приходит и уходит. В Сингапуре не уходит ничего, все остается, хотя многое добавляется.

Центр этой древней мудрости – Саго-лейн, с ее тысячами грустных духов в каждой частице влажного воздуха.

Дело в том, что в британские колониальные времена на Саго-лейн были организованные китайскими кланами последние приюты для больных и немощных. Дома смерти. Сегодня на вид эти дома ничем не отличаются от прочих двухэтажных зданий Чайнатауна под тяжелыми темно-оранжевыми черепичными крышами. Но местные жители просто так сюда не ходят.

Они, впрочем, и не посещая Саго-лейн, знают, что нельзя фотографироваться втроем. Потому что вспышка камеры берет в плен душу того, кто в середине. Это ловушка. Такого человека ждет преждевременная смерть.

Еще нельзя наступать ногой на книги или газеты, особенно в молодые годы. Потому что человек, который будет так делать, не сможет учиться, станет тупым.

Еще не стоит держать дома кактусы, у них негативная энергия. Зато полезно знать, что дерево бодхи, под которым сидел Будда, держит духов на расстоянии.

А вот что особенно важно: нельзя сидеть в пустых первых двух рядах на китайской опере в Ночь голодных духов – это места вот как раз для духов. Не надо занимать такие места. А займете – надолго запомните.

Через пять дней после Саго-лейн Александр и Юнь были уже в Пхонсали. На дне одного из двух их рюкзаков были тщательно завернутые предметы.

Трудно сказать, откуда так много жителей Пхонсали узнали, что сейчас произойдет что-то серьезное. Но они в нужный момент были там – жались к краю площади, на которую выходила чайная фабрика. Молчали и ждали появления Александра.

И он вышел, держа в руках два пакета с Саго-лейн, поменьше и побольше. Юнь вышла за ним с тазиком в руке, положила туда зеленые мясистые листья, с неподвижным лицом замерла в ожидании.

В маленьком пакете лежал, съежившись, бумажный человечек.

В него заключают дух человека, который мешает твоему успеху или причиняет тебе вред или боль. Дух будет сидеть там, ожидая в безнадежности, когда ты достанешь человечка, положишь на землю и занесешь над ним красную – обязательно красную – туфлю с Саго-лейн. Он бы убежал, но не может.

Никто на площади в Пхонсали, даже потомки солдат Ван Бао, не знали в точности про это сингапурское колдовство. Они просто знали, что сейчас что-то будет происходить.