Магазинчик счастья Кейт и Клары

– Да, в этом смысле тебе действительно не повезло, – вздыхает мать, – зато повезло в другом, если посмотреть, как страдают остальные больные дети. Ты, по крайней мере, сможешь нормально двигаться и разговаривать. Я читала в газете страшные истории о парализованных ребятах, которые дышат только с помощью ужасных аппаратов искусственного дыхания. Ты, по крайней мере, обошлась без них, когда лежала в больнице.

– Они были в другой палате, – грустно замечает Мэгги. – Жуть какие страшные.

– Как бы там ни было, – бодро говорит мать, – давай не думать о прошлом. Здесь, в Сент-Феликсе, перед нами открывается новая замечательная жизнь. Если ты будешь как следует дышать целебным морским воздухом, ты восстановишься в мгновение ока.

Мэгги, судя по всему, не разделяет ее оптимизма.

– Простите, – к ним подходит мужчина. По сравнению с элегантной женщиной, одетой в бледно-розовый кардиган, юбку из твида и кремовую блузку с ниткой жемчуга, мужчина выглядит буднично. На нем полосатая свободная рубашка, мешковатые брюки, небрежно повязанный на шее красный шарф, а на ногах – коричневые кожаные сандалии. – Надеюсь, вы не будете возражать, что я сделал ваш набросок, когда вы только что находились у края гавани – вот взгляните, как вам?

Женщина бросает настороженный взгляд на мужчину, а Мэгги выпаливает с энтузиазмом:

– Да-да, пожалуйста!

Мужчина улыбается ей и подает листок из альбома.

– Гляди, мама, это мы! – восклицает Мэгги.

Женщина смотрит поверх ее плеча на рисунок.

– Точно. – Она поворачивается к мужчине. – Если вы надеетесь, что я у вас это куплю, то напрасно, – твердо произносит она.

– И в мыслях не было, – улыбается ей мужчина. – Это подарок. Я слышал ваш разговор с дочерью – страшная болезнь, – добавляет он тихо, так, чтобы Мэгги, которая по-прежнему увлеченно рассматривает набросок, не услышала. – Кое-кто из моих друзей тоже заболел. Будем надеяться, что теперь, с появлением вакцины, эпидемия быстро пойдет на спад.

– Я тоже на это надеюсь, – соглашается женщина. – Очень любезно с вашей стороны подарить нам рисунок. Большое спасибо.

– Пожалуйста, – говорит мужчина. – Вы недавно в Сент-Феликсе?

– Относительно недавно, несколько недель.

– Артур, – говорит мужчина, протягивая руку, – хотя друзья зовут меня Арти.

– Клара, – женщина пожимает руку. – Приятно познакомиться, Артур.

– Так официально, – ухмыляется Арти. – В Сент-Феликсе это быстро пройдет.

– Надеюсь, нет, – Кларе неловко. – Ну, еще раз спасибо за рисунок. Моей дочке он, судя по всему, очень понравился.

– Пока, Мэгги! – машет ей Арти, в то время как Клара начинает толкать коляску.

– Пока, Арти! – кричит в ответ Мэгги, а Клара не говорит ни слова – опустив голову, она быстро везет коляску по брусчатке.

– Ну, – говорит Джек, когда изображение начинает расплываться и постепенно исчезает. – Это было… неожиданно.

– Можно и так сказать, – отзываюсь я, по-прежнему не отрывая взгляда от пейзажа. Все стало как прежде: на мольберте просто-напросто нарисованная маслом картина и вышитый лоскут фетра. – Нам это не померещилось?

– Каким образом? Мы оба видели одно и то же, разве нет? Женщину и ребенка в инвалидной коляске – они разговаривали с мужчиной, который нарисовал для них картинку.

– Клара, Мэгги и Артур, – тихо, точно поясняя для себя, говорю я.

– Арти, – с улыбкой добавляет Джек. – Он предпочитает, чтобы его называли Арти.

– Верно… – Я смотрю на Джека: загадочное выражение его лица отражает мои собственные потаенные мысли. – Когда, по-вашему, это было? – спрашиваю я. – Они одеты старомодно – возможно, это 1950-е?

– Я тоже так думаю, – соглашается Джек. – И полиомиелит тоже, кажется, бушевал в 1950-е. А в США тогда была настоящая эпидемия, точно?

– По-моему, вы правы, – киваю я, – она была примерно в то время.

– Жаль девчушку на коляске. И в мои годы в этом радости мало, но я, по крайней мере, могу передвигаться самостоятельно, а она целиком и полностью зависит от матери.

– Надеюсь, это не затянулось надолго. Из их разговора можно понять, что девочка на пути к выздоровлению. В то время отправляли на море для реабилитации, так ведь? Считалось, что морской воздух целебен.

– Он и сегодня такой, – говорит Джек. – Мне определенно лучше, с тех пор как я здесь… но мы слегка отклонились от темы. Давайте вернемся к этим… изображениям, – говорит он, используя это слово за неимением более точного для описания того, что мы видели.

– Вот почему мы увидели именно эту сцену из того времени? – спрашиваю я. – Очевидно, что она как-то связана с этими вещами. – Я снова смотрю на них. – Но как?

Мы с Джеком упираемся взглядами в мольберт. Затем оба как по команде поворачиваемся лицом друг к другу и говорим:

– Картина со скалой! Вышивка с волнами!

Я поспешно снимаю с мольберта картину с гаванью и взамен ставлю другую – со скалой и волнами. Джек, как и раньше, держит вышивку в нужном месте, чтобы изображения точно совпадали, и они тотчас, как по волшебству, оживают перед нашими глазами.

– Готовы? – спрашивает Джек, внимательно глядя на меня.

– Да. Начали!

Вдруг слышится вой, и мы оба подскакиваем от неожиданности.