Читаем Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР полностью

Автомобиль был важнейшим элементом советской потребительской мечты[370]. Как всякий товар в СССР, пользующийся спросом, он всегда был в дефиците. Модельер И. Андреева вспоминает, что на появившийся в 1956 году в открытой продаже легковой автомобиль «Волга» (ГАЗ-21) очередь была нескончаемой, несмотря на высокую цену: «Чтобы его получить, нужна была или особая привилегия, или большая взятка, или какой-то блат, тоже обычно не бесплатный. В общедоступном магазине, кажется, на Бакунинской существовала открытая многотысячная очередь частников, которая не только не убывала, а наоборот, прирастала с каждым днем»[371]. Министр торговли РСФСР писал в Совет министров СССР в начале 1958 года о том, что со 2 января цены на легковые машины «Москвич», «Победа» и «Волга» были повышены, однако «как показала проверка, изменение цен на указанные товары не сократило очереди»[372]. В результате повышенного спроса, по сообщению министра, указанные автомобили перепродаются на черном рынке по еще более высоким ценам: «В Москве “Волга” с пробегом до 30 тысяч километров продается перекупщиками по 60–65 тысяч рублей при новой цене на нее 40 тысяч рублей»[373].

В этих условиях для советского гражданина, который собирался приобрести машину, помимо вариантов многолетней очереди, привилегий, блата и черного рынка, было еще одно решение: приобретение автомобиля за валюту — через «Внешпосылторг». Уже в 1958 году загранработники получили право покупать отечественные автомобили на свою валютную зарплату (см. главу 1); затем такое право обрели и люди, получавшие из-за границы денежные переводы. Машины продавались в специализированных автомобильных магазинах «Внешпосылторга» (в 1981 году таких магазинов было 28 по всему СССР[374]). При этом автомобили «Волга» до 1984 года можно было приобрести только безналичным способом («в связи с недостаточностью фондов»): перевести нужную сумму с валютного счета на счет «Внешпосылторга» и затем получить машину в магазине по наряду[375]. Более дешевые «Запорожец», «Жигули» и «Москвич» приобретались на обычные сертификаты/чеки «Внешпосылторга», на которых дополнительно стоял штамп «на покупку автомобиля»[376].

Покупка автомобиля через «Внешпосылторг» сразу стала пользоваться большим спросом. Из всех 10 282 машин, проданных в московском автомобильном магазине в 1962 году, 1795 штук, то есть 17,4 %, были проданы за валюту загранработникам[377]. Главный инспектор по торговле г. Москвы даже обращался в 1963 году к председателю Комитета партийно-государственного контроля с требованием проверить обоснованность таких покупок «в обход общей огромной очереди»[378].

В 1970 году, после начала производства массового советского автомобиля «Жигули», общий порядок приобретения автомобилей в СССР изменился: вместо единой городской очереди машины теперь распределялись по предприятиям, на которых формировались собственные очереди. Скорость официального приобретения автомобиля зависела от места работы, а также от заслуг перед предприятием, однако обычно ожидание занимало несколько лет[379]. «Внешпосылторг» по-прежнему предлагал машины в обход очередей, к тому же в экспортном исполнении, то есть лучшего качества, чем в обычной торговой сети. В 1970 году за валюту в Москве было продано машин на 63 млн рублей, то есть уже около 8 тысяч штук[380]. При этом всего в 1970-м на продажу гражданам было направлено 123 тысячи автомобилей[381] — то есть московское отделение «Внешпосылторга» продало за валюту 7 % всего объема проданных в стране легковых машин. Московский автомобильный магазин был главным местом в СССР, выдававшим автомобили за валюту, туда его приезжали получать обладатели валюты со всего Союза. В республиканские магазины «Внешпосылторга» поступали лишь небольшие партии. Так, на первое полугодие 1972 года «Внешпосылторг» заказал у завода «Ижмаш» 1467 автомобилей «Москвич» для своего московского магазина и всего 480 — для всех остальных автомобильных магазинов «Внешпосылторга»[382]. В Литовской ССР в 1971 году для обычной продажи гражданам было передано 1124 автомобиля, из них для продажи за валюту — всего 4[383].



Рекламная брошюра в/о «Внешпосылторг». Начало 1970-х


Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги