Он уселся в кресло в центре атриума, и конская попона натянулась на его плечах. Казалось, весь мир вокруг застыл в ледяной неподвижности. Ластианакс не был склонен к мистицизму, но вдруг ощутил, что дух Палатеса витает совсем рядом.
– Я провел расследование, мастер, – прошептал молодой человек. – Я нашел вашего убийцу.
Сделав это заявление, он погрузился в задумчивое молчание.
Вдруг что-то тяжелое с громким «ХРЯСЬ!» ударило его по темечку. Наполовину оглушенный Ластианакс вскочил, уверенный, что его череп только что раскололся пополам. Пол усеивали глиняные осколки. Он поднял слезящиеся от боли глаза, посмотрел на антресольный этаж, но там никого не было. На полу лежала керамическая голова курицы и смотрела на него. Ластианакс наклонился и поднял обломок, гадая, не вселился ли его покойный наставник в эту голову, чтобы поговорить с учеником через нее.
В тот же миг по лестнице в атриум сбежала маленькая фигурка, размахивая еще одним экспонатом из последней коллекции Палатеса. Это была Метанир. Старая кухарка радостно вскрикнула, поспешила к магу и заключила его в объятия.
– МОЛОДОЙ МАСТЕР! – вопила она во все горло. – Живой! Вот неожиданность!
– Действительно, – пробормотал Ластианакс, потирая ушибленную голову.
– Я приняла вас за грабителя! Да проходите же, проходите! – прокаркала Метанир, размахивая руками. Она указывала куда-то в сторону кухни. – Идемте, вы согреетесь! У меня для вас кое-что есть!
Ластианакс не успел и рта раскрыть, как старушка схватила его за рукав и потащила через весь донжон, громогласно и многословно рассказывая, что да как. («Мой добрый мастер Палатес, мир его душе, заставил меня пообещать, что я буду хорошо о вас заботиться, и я не собираюсь его разочаровывать! Ох, видели бы вы себя! Вы же худой как палка и такой бледный, что аж просвечиваете, хоть рецепты через вас читай! Вот потому-то я и приняла вас за одного из тех жалких мародеров, что нацелились на бесценные коллекции мастера Палатеса!»)
В кухне спал, развалившись в кресле, Аус и громко храпел. Судя по исходящим от него испарениям, старик переусердствовал с употреблением дешевого вина. В кухне было очень жарко. Оглядевшись, Ластианакс быстро определил источник тепла: слуги пустили в дело коллекцию напокских фаянсовых печей Палатеса. Интересно, подумал юноша, что же они используют в качестве топлива, и тут же с ужасом заметил в углу стопку своих отчетов. Тем временем Метанир подскочила к Аусу и хорошенько его встряхнула. Старик всхрапнул, проснулся и подслеповато покосился на дымящуюся кухонную плиту.
– Хозяин здесь! Поторопись и отдай ему вчерашний сверток, лентяй!
Аус что-то удрученно проворчал, встал, достал с одной из полок какой-то сверток и вручил Ластианаксу. Тот развернул ткань и остолбенело уставился на старые грязные холщовые туфли. К подошве одной из них был прикреплен перстень в форме грифона, а в него был вставлен свернутый в трубочку лист пергамента. Ластианакс поспешно схватил листок и развернул.
Подписи не было, да она тут и не требовалась.
– Идиотка! – всхлипнул Ластианакс.
Им овладел приступ хмельной радости. Вся его энергия вдруг разом вернулась. Несколько фраз, написанных с многочисленными ошибками, сумели в один миг восстановить его распадающийся мир. Маг схватил кольцо-печатку и выбежал из донжона, оставив позади сбитых с толку Метанир и Ауса. Кучер все еще ждал его у двери. Ластианакс запрыгнул на черепаху с криком:
– На первый уровень, быстро!
Во время спуска молодой человек переживал огромную гамму всевозможных эмоций, которых никогда не испытывал прежде. Когда они пересекали шестой уровень, он снова и снова перечитывал послание Арки, то и дело смеясь, так что кучер начал коситься на странного пассажира с беспокойством. От нетерпения ноги Ластианакса сами собой постукивали по панцирю, пока он смотрел на проплывающие мимо набережные. Ближе к четвертому уровню его эйфория начала переходить в непонимание. Он не мог взять в толк, почему Арка так внезапно уехала. Что же произошло между ней и хозяином лемуров? Что такого он сказал девочке, что она вдруг тоже решила бежать, даже не повидавшись с Ластианаксом?
Когда впереди показался последний межуровневый пункт пропуска, непонимание мага уступило место гневу. Он вновь и вновь прокручивал в голове те несколько строчек, что написала ему Арка, и все сильнее злился из-за ее бегства и вопиющей неблагодарности, и это после всего, через что они вместе прошли. Он рискнул ради нее жизнью, а она бросила его, оставив барахтаться в неведении.