Магические изыскания Альмагии Эшлинг

– Ох, мой друг… – госпожа Эшлинг потянулась к супругу.

– Но почему вы не проследили за этой ведьмой? – со свойственной ему непосредственностью вклинился в разговор Джорри. – Или хотя бы не выведали у неё рецепт отравы?

– Джорри! – госпожа Эшлинг отвлеклась от мужа и строго воззрилась на сына.

– Да что я-то? Пригодилось бы ведь.

– Джорслей Свартур! Я даже думать не хочу, какую ситуацию ты полагаешь уместной для применения подобных знаний!

– Не тревожьтесь, моя дорогая, это просто юношеское любопытство, – теперь капитан Эшлинг утешал госпожу Эшлинг, а не она его. – Вот, помню, я в его годы…

Таким образом, обсуждение трактирного преступления оказалось самой оживлённой частью беседы. Итогами стали два решения. Первое, к лёгкой досаде Альмы, заключалось в том, чтобы более никуда не отпускать её без мужского сопровождения. Второе, несравнимо более приятное, заключалось в намерении пригласить на ужин господина Дункендура и работавшего теперь на него господина Инмиду, своими познаниями и проницательностью снискавшего всеобщее расположение. Разве что Джорри воспринял идею без воодушевления, хоть от него-то Альма ожидала наибольшего интереса и горячего желания познакомиться со столь неординарным господином.

Господин Инмида… А сама она была рада возможности его повидать? Они простились как-то неловко. Но да, Альма определённо не забыла его и хотела бы встретиться с ним вновь. Мысль о встрече вызвала не то чтобы радость – скорее, смущающее предвкушение.

– А по-моему, лейтенант повёл себя дерзко, – буркнул Джорри, когда Альма вернулась к рассказу и поведала о добросердечии, с коим лейтенант Амико предложил ей обращаться к нему по приезде в Денлен.

– Милый, ты несправедлив к нему. Я же говорила, лейтенант Амико служит под началом уважаемого полковника Хуграккура, пользуется его полным доверием и обладает превосходной репутацией, – вздохнула госпожа Эшлинг. – Уверена, он руководствовался сугубо благими побуждениями.

– Он настолько вам по душе, матушка? – подвижные брови Джорри изогнулись в притворном удивлении.

А Альма навострила уши: неужели сейчас выяснится, случайно или нет лейтенант Амико оказался с ней в одном дилижансе?

– Он по душе всем, кто его знает, – уклончиво ответила госпожа Эшлинг и повернулась к Альме. – Не так ли, Альмагия?

– Склонна с вами согласиться, – осторожно ответила Альма.

– Вот видишь! Кстати, отчего бы заодно с господином Дункендуром и господином Инмидой не пригласить и лейтенанта Амико? – госпожа Эшлинг воодушевилась собственной идеей. – Получилась бы премилая встреча знакомцев, разделивших путешествие и приключение.

– Почему бы и нет, – благодушно кивнул капитан Эшлинг, которому в первую очередь было адресовано это предложение.

Альма и Джорри промолчали.

Когда рассказ дошёл до появления на балу господина придворного мага Ирртума Блеккингара, настроение Джорри, и без того нехарактерно пасмурное, испортилось окончательно. Да так, что госпожа Эшлинг, заподозрившая в нём усталость от долгой дороги (сначала в Грумблон, чтобы встретить Альму, затем вместе с ней обратно), предложила сыну отправиться спать.

Джорри возмущённо отказался – он взрослый и будет участвовать в беседе наравне со всеми! И тут же в подтверждение своей бодрости принялся забрасывать Альму вопросами о том, каков ей показался придворный маг, сколько танцев они станцевали и виделись ли в дальнейшем.

Тем вечером Альма так и не решилась сказать ни Джорри, ни остальным домочадцам, что господин придворный маг предложил ей стать его ученицей.

* * *

Часы гулко пробили одиннадцать раз. Само по себе это время было не таким уж поздним, но госпожа Эшлинг, заметив угрюмость Джорри и усталость Альмы, предложила продолжить увлекательную беседу за завтраком, а пока – как следует отдохнуть.

Капитан Эшлинг, чьё отношение к супруге стало ещё более трепетным после того, как она подарила ему наследников, горячо поддержал её предложение:

– Да, что-то засиделись мы!

– Как скажете, – буркнул Джорри.

– Ваша правда. Спокойной всем ночи, – Альма была только рада возможности удалиться к себе. Наконец заснуть на собственной кровати, такой удобной, такой привычной. В своей спальне. Дома.

Однако желания не всегда сбываются. Или не всегда сбываются так, как от них того ждут.

Стоило Альме при помощи отчего-то раскрасневшейся Джулс переодеться и улечься в согретую постель, как усталость развеялась. Даже зевота прекратилась. Сон не то что не шёл – он бежал от неё вприпрыжку, будто дразня и насмехаясь.

Была ли тому причиной привычная, но успевшая стать непривычной обстановка, или взбудораженность из-за воспоминаний о путешествии, или связанные с Фатамором сомнения…

А может, дело было в ином.

Сквозь ночную тишь пробился гулкий звук – часы пробили половину двенадцатого. Тьма сгустилась. «Тёмные Тисы» уснули. Но комнату Альмы сон по-прежнему обходил стороной.

Извертевшись в постели и окончательно признав, что спать ей не хочется категорически, она отдёрнула занавес балдахина, встала, подошла к окну.