Магические изыскания Альмагии Эшлинг

Стоило ей начать, как собеседники мигом подхватили тему с видимым оживлением, едва удерживавшимся на тонкой грани, отделявшей его от нетерпения. Похоже, Альма угадала правильно. Но собственная проницательность не принесла ей радости. От неё ждали рассказов о магии. От неё ждали практической магии.

Чёрной неблагодарностью было бы отказать новым друзьям в удовлетворении их невинного любопытства. Альма поведала им о собранной её отцом коллекции выпусков «Вестника Волшебства» (не преминув похвалить тексты за авторством господина Толмироса), о как бы случайно посетившей её идее отступить от инструкции, заменив венок из ветвей рябины на венок из ветвей тиса, о заковыристых приготовлениях к первому в её жизни эксперименту… И сама не заметила, как беседа дошла до предложения господина Толмироса провести новый эксперимент. Прямо завтра – к чему откладывать?

Заклинание, предложенное господином Толмиросом, было и впрямь простым, не требовавшим особых приготовлений. Более того, Альме доводилось иметь с ним дело: одно из её писем в редакцию «Вестника Волшебства» было посвящено ему. Наконец, оно было – или, по крайней мере, казалось – абсолютно безопасным. Будь на то воля Альмы, она продемонстрировала бы членам клуба магов «Абельвиро» именно этот опыт, да вот незадача: заседание проходило во тьме вечера, а главным условием заклинания был свет дня. В идеале – полуденный.

– Как-как вы сказали, моя дорогая? – глаза достопочтенной госпожи Гардфлод сияли ярче, чем её драгоценности.

– «Кровь древа, обратившаяся в камень; цветок, что провожает взглядом солнце; час тени, убегающей от света, – и свет небес в руках твоих зажжётся», – повторила Альма отрывок из «Вестника Волшебства».

По-видимому, тот, кто описывал сей опыт практической магии в исполнении господина Уилкомби, питал пристрастие к туманным красивостям. Или намеренно укутал инструкцию в мишуру слов, чтобы та не выглядела так обыденно, будто она вовсе не ключ к магическому таинству, а рецепт тыквенного печенья.

– Янтарь и подсолнечник? – господин Толмирос всё схватывал на лету. Или прочитал-разгадал инструкцию заранее – в конце концов, он был не только членом клуба магов «Абельвиро», но и сотрудником «Вестника Волшебства»; странно было бы, не читай он собственную газету.

– Похоже на то, – осторожно ответила Альма, с недавних пор опасавшаяся высказывать однозначные суждения о том, что касалось магии: лучше уж позволить себе неуверенность, чем уронить себя ошибочной уверенностью.

– Вы ведь испытывали этот метод ранее? – господин Толмирос изящно склонил голову набок. Казалось, он вновь спрашивал лишь из вежливости, заранее зная ответ.

– Испытывала, – кивнула Альма, окончательно покоряясь неизбежному. – Однако при использовании подсолнечника не достигла успеха. Зато стоило лишь заменить его одуванчиком – и заклинание сработало. Результат получился не столь быстрым и ярким, как в описании «Вестника Волшебства», но…

По счастью, замена ингредиента не только не служила помехой в подготовке, но и упрощала оную: жизнерадостные одуванчики начинали цвести в мае и упорно желтели в зелени газонов, лужаек, полей до конца октября. Конечно, по осени их было отнюдь не так много, как в разгар лета, когда местами растительный покров и вовсе становился скорее жёлтым, чем зелёным. Однако в ближайшем парке всё же удалось сыскать достаточно цветов, чтобы наполнить миниатюрную корзинку достопочтенной госпожи Гардфлод.

Словом, не было ничего удивительного в том, что в один погожий день, когда часы приготовились отбить двенадцать раз, под раскидистой кроной дуба, пожелтелого, но пока не растерявшего листву (среди которой, к счастью, не скрывалось никаких птиц, особенно сорок), собралась компания из четырёх экспериментаторов.

Строго говоря, их предполагалось трое: достопочтенная госпожа Гардфлод не была членом клуба магов «Абельвиро», не стремилась им стать, не читала «Вестник Волшебства» и в целом привыкла считать магию делом слишком мудрёным и слишком мужским, подходившим её брату и её жениху, но не ей самой. Однако то ли знакомство с Альмой её вдохновило, то ли господин Толмирос раздразнил её любопытство – так или иначе, она пришла от обсуждения эксперимента в такой восторг, что никто не сумел бы отговорить её от участия.

…Хотя один человек попытался.

– Вы уверены, что это полностью безопасно? – равнодушный барон Гардфлод вынырнул из своей вечной полудрёмы и впервые продемонстрировал нечто похожее на человеческие чувства. Беспокойство за сестру.

– Затрудняюсь давать какие-либо гарантии, – почему-то чем сильнее избегаешь определённости, тем сильнее её от тебя хотят; Альма не побоялась в своё время испробовать расшифрованную инструкцию и почти не боялась сейчас повторить опыт, однако при мысли о том, что тем же займётся достопочтенная госпожа Гардфлод, ощутила смутное беспокойство. – «Вестник Волшебства» ни словом не обмолвился о возможных дурных последствиях, и мне не довелось столкнуться с ними. Однако верно и то, что магия мало изучена и слабо предсказуема. Ну и я отнюдь не многоопытный господин Уилкомби…