Магические изыскания Альмагии Эшлинг

За остававшееся время они успели побеседовать, но это не способствовало сближению, а наоборот: то ли торопясь наговориться до того, как зазвучат первые аккорды, то ли маясь от раздразнённого любопытства, то ли из-за свойств своей натуры – так или иначе, господин Просхарос не закрывал рта и смеялся значительно больше, чем следовало. Причём отнюдь не всегда уместно.

И всё-таки Альме отрадно было иметь в своей бальной книжечке уже целых три записи.

К тому же кадриль – танец в меньшей степени для пар и в большей степени для групп. Намеревавшиеся танцевать собирались по четыре пары – и Альма с облегчением увидела, что им с господином Просхаросом вознамерились составить компанию Милли с герцогом Утельясом и барон Гардфлод с юной госпожой Флосортус, младшей из кузин. Четвёртой парой стали господин Клинрозен с его дамой.

И пусть господин Просхарос оказался менее приятным кавалером, чем барон Гардфлод, зато в фигурах танца Альме часто доводилось браться за руки с Милли, и та каждый раз тепло улыбалась и едва заметно кивала, подбадривая. Вдобавок Милли наравне с двумя другими дамами была блестящим образцом: даже забудь Альма какое-либо из движений – можно было бы подсмотреть у соседки.

Но она не забыла.

Уже два удавшихся танца! Вечер определённо начал доставлять удовольствие. А впереди был вальс… Что если её пригласит грациозный господин Толмирос?

Однако погрузиться в размышления и надежды Альме было не суждено. В бальной зале что-то неуловимо изменилось.

На этом балу, пусть ничем не ронявшем своего звания, но всё же «предварительном», не столь ослепительном, как балы разгара сезона, не ожидалось появления никого из членов королевской семьи. Однако кем тогда был неизвестный господин, вокруг которого сперва ошеломлённо стихли все разговоры, а затем зажужжали взбудораженные шепотки? Уж точно не королём и не принцем – иначе бал не начался бы до его приезда. Но сам хозяин дома вытянулся перед ним в струнку и – это было видно издалека – приветствовал его со всем почтением, на какое был способен.

Увы, больше почти ничего разглядеть не удавалось: таинственного господина плотно обступили другие гости, желавшие перемолвиться с ним хоть словечком.

Вон показалась его голова – волосы на ней были серебристыми. Видимо, господин был в летах, раз полностью поседел. И, что вполне извинительно в почтенном возрасте, носил причёску не по моде: его волосы были длиннее, пышнее, чем у прочих господ, они не были аккуратно взбиты, а топорщились так, будто он вовсе забыл расчесаться.

А теперь в просвете меж фигурами мелькнуло его плечо. Фрак был не чёрным, коричневым или тёмно-синим, как у большинства господ, а тёмно-зелёным.

– А-а-ах!.. – раздалось совсем рядом, и Альма быстро обернулась на звук: что если госпожа, издавшая этот полувздох-полустон, находилась на грани обморока из-за духоты, и ей требовалась помощь?

Однако незнакомка, томно осевшая в объятия своего кавалера, не похоже, что лишилась чувств: хоть её глаза были страдальчески прикрыты, из-под опущенных ресниц виднелся оживлённый блеск.

Увы, кавалер незнакомки оказался единственным, кто всецело посвятил себя ей. Внимание остальных оставалось приковано к припозднившемуся гостю.

– Неужели это он?!

– Говорят, никогда прежде…

– …по личному поручению Его Величества…

– Ах, бросьте, Его Величеству он нужнее во дворце!

– Для своих лет удивительно бодр, не правда ли?

– Глядите-ка, отвернулся от герцога, да он и впрямь…

– Душа моя, заклинаю, представьте меня ему!

– И рад бы, да сам, к моему глубочайшему сожалению…

– …сегодня прямо вечер магии какой-то, ха-ха!

Альма не имела ни права, ни дерзости проложить себе путь поближе к тому месту, где происходило самое интересное. Судя по обрывкам разговоров… Да нет, не может быть. Или всё-таки может? Неужто ей улыбнулась величайшая удача – выпал шанс увидеть прославленного Ирртума Блеккингара, доверенное лицо короля, бессменного придворного мага, с которым, поговаривали, соперничал председатель клуба магов «Абельвиро» господин Уилкомби?

Впору было самой лишиться чувств – и отнюдь не притворно. Однако это значило бы пропустить пусть малую, но всё же часть удивительного события. Непозволительно!

Веер проворно затрепетал в руке Альмы, навевая прохладу и хоть как-то успокаивая.

На мгновение мелькнула по-детски непосредственная мысль встать на цыпочки или даже подпрыгнуть. Однако это уж совсем никуда не годилось бы. Оставалось лишь ждать.

Вдруг скопление людей перед Альмой пришло в движение – и расступилось. Открылся проход, по которому плавно и неотвратимо приближался таинственный гость. Один из важнейших людей королевства.

Вот только он не был человеком.

Альма увидела это столь же ясно, как видела собственные руки, облитые белизной перчаток и панически стиснувшие веер. Как носы своих туфель, выглядывавшие из-под лёгкого подола платья. Как узор начищенного до пронзительного блеска паркета.