Магические ребусы

Наконец разрушение закончилось. Посреди комнатенки зиял огромный черный провал. По периметру сохранилась тонкая полоска пола с кружевным, неровным краем.

– Зато без демонов…

Прижимаясь спиной к стене, я начала осторожно продвигаться до угла. Из-под подошв с шелестом срывались мелкие раздробленные камушки. Шаг за шагом осторожно добралась до дыры возле пола. Стараясь не делать резких движений, присела и юркнула в темный лаз. Пока на коленках доползла до конца, раз тридцать прокляла длинное платье и решилась укоротить подол до коленок. Все равно никого нет, стесняться не перед кем, а когда через пару дней одиночества начнет мутнеть рассудок, станет без разницы, насколько сильно оголены ноги.

Вообще, чтобы сохранить ясный ум в этом одиноком месте, нужно иметь железные нервы. Какое счастье, что с нервной системой у меня полный порядок… пока. Интересно, как скоро возникнет желание сдаться и тихо уйти, прыгнуть в какую-нибудь дыру, закрыться в комнате с крюком на потолке. Вариантов хоть отбавляй. Как долго я смогу выдержать?

Идиотскую мысль выбило из головы, когда, вылезая, я шибанулась затылком. От всей души, не стесняясь в выражениях, выругалась – все равно никто не услышит. Неожиданно новая комнатенка мелко затряслась, словно возмутившись от громкой брани.

Не успев толком испугаться, в смысле, еще больше, чем была, я перенеслась в кабинет Армаса. Сознание раздвоилось неожиданно и удивительно легко, даже не сразу сообразила, что тело по-прежнему находилось в безвременье.

Логово злодея выглядело разгромленным. Вещи, обычно стоящие на столе, сбросили на паркет, видимо, во время яростной драки. Лампа и пресс-папье раскололись, щерилась осколками разбитая ваза, рассыпались белые горошины конфет. Кресло для гостей было перевернуто набок, жалко торчали ножки с вытертыми заплатками, защищающими паркет от царапин.

Илай в гневе вжимал Армаса в стену, предплечьем надавливая на горло и не давая освободиться. Фигуры обоих охватывал мерцающий радужный контур. Цвета плавно перетекали и менялись. Подозреваю, что именно так проявлялся дар у сильных магов.

– Не глупи, – прохрипел Верден. – От того, что ты бесишься, Илай, ничего не изменится.

– Где она? – видимо, не в первый раз проговорил тот. – Где девушка? В лабиринтах, так?

Лица видно не было, но голос звучал хрипло и очень зло.

– Ты оглох?!

Магистр с силой оттолкнул парня. Уронив руки, он отступил на пару шагов.

– Ты сам видел ее прошение. – Армас указал пальцем на пустой стол. – Она сбежала от тебя в Эртонию.

– Я не верю. Знаешь почему? – Форстад усмехнулся. – Она узнала одну любопытную вещь о тебе, Верден, а потом исчезла.

– Ты как ребенок, Илай, всегда переводишь разговор на меня. Почему ты не хочешь принять очевидное? – Рот Армаса насмешливо скривился. – Аниса Эден – амбициозная дрянь, которая всего лишь ищет хорошей жизни…

Чем ответил якобы брошенный, парень, услышать не удалось – невидимая сила вышвырнула меня обратно в лабиринт. От мощного удара в грудь дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы. Согнувшись, я хватала ртом воздух, застревающий где-то в горле, и ловила себя на мысли, что только полная дура помрет в лабиринте от удушения.

Некоторое время я сидела, привалившись к стене, и таращилась на люк в потолке. В углу стояла длинная лестница. Глупо ничего не делать и надеяться, что меня найдут, под рученьки доведут до ректора и позволят нажаловаться на злого магистра, запершего бедную адептку в лабиринте. Сама выберусь! Спасение застрявших в безвременье дело рук самих застрявших. Я решительно поднялась…

Не спрашивайте, как выбивала крышку люка концом лестницы. Этот позор уйдет со мной в могилу.

– Вы из хранителей циркачей, что ли, решили сделать? Кретины! – от души отругала я создателей квест-комнаты, когда начала подниматься по шаткой лестнице. Склизкие от влажности перекладины прогибались под тяжестью веса. Юбка снова страшно мешала, сковывала движения и трещала, когда попадала под ботинки.

Вскарабкавшись наверх, я оказалась в просторном зале, отдаленно напоминающем алхимическую лабораторию. По крайней мере, муляж атанора был на месте и на столах пылились сосуды для перегонки. С треском я разорвала подол и только собралась отхватить неровную полосу, как прозвучал комментарий:

– Эден, никогда не замечал, что ты такая шумная. Тебя из другого конца лабиринта слышно.

– Флемминг?!

Я резко выпрямилась и недоверчиво уставилась на потерянного друга. Во-первых, он выглядел кудрявой страшилкой: кожа отдавала синеватой бледностью, под глазами пролегли почти черные круги, губы были бескровными. Во-вторых, рядом с ним стояла смутно знакомая девица с кучей косичек на голове и синюшным лицом ожившего умертвия (не то чтобы мне доводилось встречать их в обычной жизни).

– И пифия, – ошарашенно узнала я прорицательницу, в начале осени усадившую нас с подругами на ледяной пол и за деньги выдавшую по пророчеству на нос.