Магические ребусы

Они с большим удовольствием начали цапаться. Если подумать, умник, по большей части слышащий только себя, и прорицательница, слышащая сотни чужих голосов в голове, запертые в одном замкнутом пространстве, настоящее наказание друг для друга. Удивительно, как они еще не подрались.

Ботаник продолжал ворчать, но голос у него неожиданно пропал. Нахмурившись, я с любопытством наблюдала, как он шевелил губами, и вдруг обнаружила, что по-прежнему подпираю стену, но в совершенно другом месте. В общежитской комнате Форстада.

Илай был здесь. Сидел за столом и с мрачным спокойствием выводил на ладони «приветик». Вокруг фигуры вновь переливалось радужное свечение. Он сжал кулак, отправив послание, вновь раскрыл ладонь и начал выводить новые литеры. Я понятия не имела, как скоро вернусь в изнанку, поэтому поспешно вскочила на ноги.

– Илай!

Он не услышал зов. Лицо оставалось непроницаемым. Я встала рядом, хотела прикоснуться к плечу, но руку оттолкнуло, словно силой однополярного магнита. По всей видимости, дотянуться до него не позволяло какое-то защитное заклятие. Будь у меня такое, никогда бы не почувствовала «прелести» раздвоения!

С безнадегой я подглядела очередное начертанное послание:

«Где ты?»

«Приветик» ушел в пустоту. Откуда Форстаду знать, что меня упрятали в потусторонний мир, где магия крепко спала, и письма застревали на подлете к границе. Мощной силой сознание затянуло обратно в безвременье, но напоследок я успела прочесть:

«Я найду тебя».

От резкого слияния из груди вновь выбило воздух и потемнело в глазах. Сидя на грязном холодном полу в фальшивой лаборатории алхимика, я хватала ртом воздух. Перед глазами плыло.

– Смотри, какая сильная! – Голос пифии звучал, как из глубокого гулкого колодца. – Даже сознание не потеряла.

– Помолчите, пожалуйста, – простонала я. – Хочу умереть в тишине.

– В торжественной? – хмыкнул Флемм.

– В гробовой!

Держась за стену, я поднялась, выдохнула и спросила у Ботаника:

– Как ты отправлял нам послания? Как писал на стене?

– Если тебя вытолкнет с каким-нибудь предметом в руках, то можно им воспользоваться. Я случайно это выяснил, когда перенесся с садовым секатором к тебе в комнату и на меня начала шипеть маграция.

– Ты ведь не пытался подстричь мой куст? – насторожилась я.

– Может, пару раз для острастки лезвиями щелкнул… – туманно отозвался он.

– Куст весь месяц кусался, как бешеный! Я думала, у него переходный возраст начался.

– Эден, маграция – это растение. – Умник смотрел на меня, как на душевнобольную.

– Ты просто с ним не жил в одной комнате, – буркнула я. – К слову, где нашел секатор?

– Мы недавно попали в оранжерею. – Клара вздрогнула от отвращения, видимо, представив жуткое местечко. – Засохшие кусты, зубастые цветы…

Она растерла плечи руками.

– Мелом можно оставить на стене надпись, – продолжил Флемм. – А если разжиться грифельным карандашом, вообще получится отправить записку. Здесь много самописных перьев, но они пустые.

Невольно я вспомнила, как в разгар лекции по высшей магии в кабинет проскочила птичка-записка, а Армас устроил показательную порку, заставив меня не только выловить письмецо, но и прочесть вслух.

– У нас был кусок мелового грифеля, но он раскрошился, – вздохнула Клара. – До сих пор новый разыскиваем.

– У тебя в руках раскрошился, – напомнил Ботаник. – Ты ничего написать не успела.

– Зато я нарисовала лабиринт!

– У ректора на двери. Он даже не заметил! – забранился Флемм.

– Да? Твоя Ведьма тоже особенной смекалкой не блеснула, – парировала пифия, ловко приплетя меня. – Ты говорил, что она умная и быстро сообразит. Может, маг она и сильный…

– Постой-постой, – осекла я спор, – вы сейчас меня назвали талантливой дурой? Надо было доходчивее объяснять!

– А вы не старались понять! – накинулся на меня Флемминг. – Не досчитались одного товарища по команде, осенили себя божественным знамением и забыли!

– Вообще-то, после финального испытания всем объявили, что Флемминг Квинстад отчислен по собственному желанию, – огрызнулась я. – Твоя мать думает, что ты от стыда бросился в бега…

– Вы были у мамы? – кинулся ко мне Флемминг. – Да?

Догадка блеснула у меня в голове, как вспышка. Удивительно, как глаза не засветились, будто магические фонарики, а над макушкой не закружились блестящие звездочки. Я пыталась покрепче уцепиться за мелькнувшую мысль и толком не видела бледного лица с черными кругами под глазами.

– Эй, Эден! Не смей сейчас переноситься! – неверно истолковав молчание, он сжал мои плечи, по всей видимости, намереваясь хорошенько встряхнуть. – Вы видели маму?

– Видели, – оттолкнула его руки. – Только не тряси.

– Как она?

– Будет лучше, когда ты вернешься, – не стала скрывать правду и тут же объявила: – Я расшифровала послание нашего магического рупора.

– Какое? – не понял Флемм.

– Ты говорила про замок, – повернулась я к пифии. – Не знаю, что за высшие силы тебе присылают «приветики», но они умные ребята.

– Признала? – с неуместным высокомерием хмыкнула она.