Магические ребусы

В тишине загрохотал засов, блокирующий соседнюю комнату. Только я хотела дернуть железную дверь с решетчатым окошечком, за которым разливалась непролазная темнота, как Ботаник проскулил:

– Потише. Куда ты торопишься? Вдруг там страшная рожа?

– Страшные рожи выпускают только во время испытания, – ответила я, хотя не ощущала и доли демонстрируемой уверенности.

И почти не удивилась, когда из темноты соседнего помещения донеслось утробное рычание.

– Мамочки! – взвизгнул Флемм и начал сползать по стеночке. – Страшная рожа!

– Рано бояться!

Страшная рожа трубно гавкнула и примолкла.

– Клара, посвети, – недоверчиво попросила я.

Пифия выказала неожиданную смелость: резво перешагнула через порог, словно жаждала встречи с демоном-крикуном, и повыше подняла мерцающий минерал, видимо, надеясь получше его рассмотреть.

– Нет-нет, не оставляйте меня в темноте, – проскулил Ботаник, немедленно перебираясь поближе к источнику света.

В тусклом зеленоватом мерцании камня по-кошачьи блеснули выпученные глазенки. Крошечное существо, напоминающее мелкую собачку с пятнышками, припало на нижние лапы и зарычало.

– Буся?!

Я почувствовала, как меняюсь в лице. В сознании медленно и неохотно утверждалась мысль, что до уютного ректорского особнячка папеля не донесли… Какая подлость и необъяснимая жестокость отправлять невинное создание, не умеющее выживать без тарелки с кормом, в изнанку лабиринта! Зачем было лгать? Лучше бы вообще не прикасался к корзинке. Мерзавец!

– Как он посмел так подло поступить с папелем? – с возмущением воскликнула я, не обращаясь ни к кому конкретно. – Армас чуть не убил моего питомца!

– Ты завела еще одного демона?! – охнул Флемминг.

Как объяснить, что пятнистый Буся, как уродливая подвеска, которую очень хочется потерять, а ее все равно возвращают.

– Мне его всучили, а теперь никто не желает забирать, – туманно объяснила я, присаживаясь на корточки, и протянула руку. Надеюсь, рейнсверский песик не успел оголодать до такого состояния, чтобы накинуться на любезно предложенные пальцы.

Демон между тем прекратил рычать и недоверчиво замахал хвостом. Наконец он признал знакомую человеческую особь, бросился в мою сторону и принялся тыкаться в ладонь горячим носом. Похоже, перспектива оказаться у ведьмы, постоянно превращающей его в мумию, представителя рейнсверской фауны пугала меньше голодной смерти.

– Ботаник, тебе папель не нужен? – подхватывая на руки трясущегося от радости зверька, спросила я.

– Нет!

– Потом пожалеешь. Бери, пока отдаю бесплатно.

– Даже бесплатно не нужен.

– Зря.

Едва перешли в соседнюю комнату, как раздался подозрительный хруст. Клара замерла с задранным вверх «ведьминым огнем» и виновато прокомментировала:

– Ой…

Мы оцепенели, догадываясь, что она раздавила мелок. Очень осторожно, боясь сделать лишнее движение, пифия подняла ногу. Под подошвой лежал разломанный на две разновеликие части белый грифель.

– Видите? – с облегчением вздохнула она. – Почти цел!

– Чуть до разрыва сердца не довела! – буркнул Флемм, поскорее, пока не случилась какая-нибудь неприятность, собирая с пола кусочки.

Из квест-комнаты мы выходили через ту же дверь, что и вошли – даже повезло ее открыть! – но снаружи обнаружился сумрачный бесконечный коридор. Некоторое время в растерянности топтались на границе седых сумерек и темноты, не понимая, как лучше поступить, но в итоге вернулись. Все-таки было проще закончить испытание, которое мы уже знали, чем сунуться в новое приключение и потерпеть неудачу, поэтому решительно шагнули обратно в темноту. В смысле, с решимостью возвращалась я – идея дойти до конца принадлежала именно мне. Ботаник трясся, а пифия сохраняла спокойствие. Она-то не была нагружена неприятными воспоминаниями о провальном экзамене и побеге от демона-крикуна.

Проход в последний зал прятался за отъезжающей стеной. Для того чтобы продвинуться дальше, следовало отгадать ребус на стене и нажать на нужные камни, но литеры на кирпичах не загорались. Подвижные кирпичики мы искали буквально на ощупь. Потеряли кучу времени, проверяя каждый камушек, но в итоге перегородка дрогнула и появилась щель. За ней разливалась чернильная непроглядная темнота.

Дальше нас ждал чулан с полками, заставленными сосудами со всевозможной засушенной дрянью. За банкой с черными жуками пряталась «отмычка» от выхода – песочные часы. Стоило шагнуть в крошечную каморку, как папель утробно зарычал и попытался вырваться из рук.

– Сиди тихо! – щелкнула я его по макушке и… оцепенела.

В деревянной бадье, куда мы в прошлый раз спрятали избитого наблюдателя, кто-то лежал! На сумасшедшую секунду почудилось, будто беднягу забыли в лабиринте, и он провалялся в этой «ванне» много месяцев, но тусклый свет «ведьминого огня» озарил костлявое тело с выпирающими позвонками и ребрами, с худыми узловатыми руками-лапами и длинными пальцами, увенчанными острыми когтями. На дне валялся обездвиженный демон-крикун!

Инстинктивно я сжала пальцами пасть песику. Лай превратился в скулеж.

– Там страшная рожа? Да?! – простонал Ботаник.