Магия беды

Мерси находилась между сном и бодрствованием – и на несколько драгоценных мгновений мир показался нормальным. В приоткрытое окно врывался щебет птиц и задувал нежный ветерок с ароматом кукурузного молока. Сквозь щель под закрытой дверью доносились насыщенные дразнящие запахи кофе и тостов, намазанных домашним клубничным джемом; и девушке показалось, что она слышит радиостанцию «Пандору», постоянно настроенную на любимую певицу Эбигейл Тину Малию, мелодичный голос который рассказывал сказки о волшебстве этого мира и магии за его пределами.

– Мэгс! Пс-с! Мэгс! Ты проснулась?

Мерси протерла глаза, полностью очнувшись ото сна, и вместе с сознанием проснулась и реальность. Эбигейл Гуд была мертва. Деревья, оберегающие их мир от древнего зла, оказались больны. Отца Эмили убили. Весь мир перевернулся с ног на голову.

И тут лицо Хантер показалось из-за двери.

– Ты проснулась? – повторила ее сестра-близнец.

– Теперь да, – пробормотала она, потирая сонные глаза. – Который час?

– Поздно. Серьезно. Уже за полдень. Ты спала целую вечность. Кстати, Джекс здесь. Он отвезет меня в ботанический сад. Зена выложила на столе около миллиарда старых гримуаров, чтобы вы их изучили. О, и она открыла для себя кофе, состоящий по большей части из сливок и сахара, но похоже, кофеин действует на коточеловека иначе, чем на обычного человека. Она практически уснула стоя и удалилась в комнату мамы, чтобы вздремнуть.

Мерси зевнула.

– Тогда зачем ты меня разбудила?

Прислонившись к дверному косяку, Хантер скрестила руки.

– Потому что Джекс только что сказал о том, что твой парень получил разрешение от родителей и тренера пропустить парочку дневных уроков и приехать сюда, чтобы «навестить свою ведьму», – процитировала она, изобразив пальцами кавычки в воздухе, и закатила глаза. – Так что он скоро будет здесь. Я подумала, ты захочешь перед этим почистить зубы.

Мерси присела и потянулась, в точности как Зена – в кошачьем и человеческом облике.

– Оу-у, как мило с его стороны. И как сказала бы Эбигейл, если не прекратишь закатывать глаза, однажды они застрянут там навсегда.

– Ой, да ладно тебе. Только не позволяй ему отвлекать тебя слишком долго. Я вернусь с рекомендациям, которые даст человек по деревьям…

– Арборист, – подсказала Мерси.

– Ага, он. К моему возвращению у меня будет список вещей, которые арборист посоветует в качестве мирской помощи деревьям. Вам, мисс Ведьма природы, нужно заняться магической составляющей. Сегодня мы исправим этот беспорядок двойным умопомрачительным ударом – колдовской магией и маггловскими штучками.

– Прекрати уже нервничать. У меня есть несколько идей. Почему, по твоему мнению, я так устала? – Кивком головы Мерси указала на стопку старых гримуаров на своей прикроватной тумбочке. На закрытых страницах, словно бумажная бахрома, виднелись разноцветные стикеры. Затем ее глаза резко округлились, и она потянулась к своему телефону. – О, чертов кровавый ад! Ты слышала что-нибудь от Эм?

– Я писала и звонила ей. Дважды. И не получала никакого ответа, пока не сказала, что ты спишь и я проверяю, как она себя чувствует, ради тебя. Эмили ответила мне тремя словами: «Я в порядке».

Мерси провела рукой по волосам и, прищурившись, перечитала шесть сообщений, которые она отправляла Эмили прошлой ночью и этим утром, пока листала гримуары. Никакого ответа. Эм не ответила ей даже раз.

– Она не в порядке. Она не может быть в порядке. Я напишу ей. Опять.

– Эй, Мэгс?

Мерси оторвалась от своего телефона.

– А?

– Помни, что все скорбят по-разному. Будь рядом с ней, но не удивляйся, если случившееся изменит ее. Смерть мамы изменила нас.

– Ты права. Я запомню. Спасибо. И удачи тебе сегодня.

Хантер улыбнулась.

– Тебе тоже. До свидания, аллигатор.

Мерси на автомате ответила:

– Пока, крокодил, не забывай, пиши[11]! – И вернула свое внимание к телефону, набирая сообщение:

«Эм! Прости. Я только проснулась. Ты в порядке? Позвони мне!»

Пока Мерси ждала ответа, она успела почистить зубы, убрать волосы в свободный пучок и, приняв быстрый душ, надеть свое удобное платье от «Фри пипл» в бохо-стиле. Оно было темно-зеленого оттенка с вышитыми на лифе синими цветами и очаровательной оборкой на подоле, которая делала переднюю часть сексуальной и милой, а сзади была достаточно длинной, чтобы можно было спокойно наклоняться.

Когда она надевала свои любимые мокасины, ее телефон зазвонил.

– Эм!

Голос Эмили звучал приглушенно, будто она простудилась, и у нее заложен нос.

– У меня есть пара секунд.

– Все плохо? – спросила Мерси.

Последовала долгая пауза, настолько долгая, что Мерси невольно задумалась, не задала ли она неправильный вопрос, но тут приглушенный голос Эм наконец ответил:

– Мэгс, у него нет глаз.

Желудок Мерси скрутило от эмоций.

– У твоего отца? Его глаз?

– Да, – прошептала Эмили. – Шериф рассказал маме.