Магия беды

– Эм-м, да. Я ношу с собой разлагающиеся пакеты, когда надеваю свои висячие бирюзовые серьги, которые становятся со временем слишком тяжелыми, и мне нужно их снять. А что?

Хантер порылась в сумке Мерси и нашла нужный пакет.

– Нашла! Я пойду соберу побольше мертвых листьев. А ты оставайся здесь. Не хочу, чтобы тебе снова стало плохо. Жди меня. Я мигом. – Она бегом направилась к вишневому дереву и скрылась за его свисающими ветками.

Мерси посмотрела вслед Хантер, пока мысли кружились и вихрились у нее в голове, прокручивая вновь и вновь слова сестры. «Почему сейчас? Что изменилось? Как здоровые и процветающие на протяжении нескольких поколений деревья могли вдруг заболеть? Почему сейчас? Что изменилось?»

– О, Тюр! Как же омерзительно!

Слова Хантер долетели до нее с дуновением ветра. Сестра появилась из-за зеленой завесы, большим и указательным пальцами потирая амулет, символизировавший ее бога Тюра, и Мерси пронзила молния понимания.

«Вот что изменилось! Тюр! Ни одна ведьма из семьи Гуд никогда не выбирала бога для поклонения – никогда, до этого момента, – а теперь деревья заражены паразитами и умирают».

От этой мысли у Мерси закружилась голова. Ей хотелось выкинуть слова, кружившие в ее мыслях.

– Эй, тебе до сих пор плохо? – Хантер поспешила к сестре.

Мерси кивнула.

Хантер подхватила Мерси под руку.

– Давай вернемся в машину. – Хантер открыла пассажирскую дверь для сестры и помогла ей сесть, а затем заняла место за рулем. Затем повернулась лицом к Мерси. – Мы должны что-то предпринять. Сейчас. То есть сегодня вечером. Заклинание… может, что-то защитное? Я не знаю. Зена поможет нам во всем разобраться. – С губ Хантер продолжали слетать слова, не позволяя Мерси шанса заговорить. – Подожди, нет. Или лучше ритуал? Ритуал Белтейна. Ну, знаешь, чтобы сделать все деревья сильнее. Мы могли бы начать здесь, а потом…

– Имеешь в виду ритуал, который убил нашу маму? Очнись, Хантер, черт тебя побери! Тебе не свойственно поступать так импульсивно… так слепо.

– Возможно, мир рушится вокруг нас! – Хантер яростно ковыряла свой большой ноготь, отчего он кровоточил. – Я больше не похожа на себя. Да и ты больше не похожа на себя. Этот ночной кошмар – наша новая реальность, и мы должны все исправить.

– Именно поэтому мы должны быть осторожны, – настаивала Мерси. – Хантер, мы должны разобраться, что на самом деле пошло не так. Мы не можем просто забрасывать заклинаниями и ритуалами деревья. Что если мы выберем что-то неправильно? Что если сделаем все только хуже или даже выпустим еще одного монстра на свободу?

Хантер сделала длинный выдох, больше похожий на всхлип.

– Ладно. Хорошо. Я тебя поняла. – Она встряхнула себя, словно кошка, заходящая в дом после дождя. – Но мы не можем просто сидеть и вести разговоры. Мэгс, мы должны действовать.

– Я знаю. Я и не говорю, что мы должны сидеть сложа руки. Нам нужно действовать продуманно и осторожно.

Хантер выпрямилась.

– У меня есть идея! Завтра я отправлюсь в ботанический сад в Шампейне.

Мерси кивнула.

– «Цветочный мир».

– Да, туда. Я возьму с собой листья деревьев и даже образец тех червей. – Она вздрогнула. – Возможно, мы сможем сделать что-то, чтобы помочь им, не прибегая к колдовству.

– А пока ты занимаешься этим, мы с Зеной просмотрим старые гримуары и поищем ритуалы и заклинания, которые могут нам пригодиться, – сообщила Мерси.

– Да. Таков наш план. Хорошо?

– Хорошо. Значит, в школу мы завтра не идем. – Прикусив губу, она добавила: – И мы должны быть рядом с Эм.

– Интересно, что случилось с ее отцом? – размышляла Хантер, пока заводила машину и осторожно отъезжала задним ходом к асфальтированной дороге.

– Не знаю, Хан. Все кажется таким неправильным. Я даже не могу поверить в это.

– Знаю, Мэгс. Я знаю. – Окровавленный палец Хантер погладил амулет Тюра.

Они молча ехали по городу; каждая девушка была погружена в свои мысли. Мерси смотрела в окно, охваченная пугающим предчувствием, из-за которого снова поднималась в горле желчь. «Могла ли преданность Хантер богу, а не богине, стать той спичкой, что разожгла пожар, грозивший уничтожить врата?» Она не хотела в это верить, но чем сильнее эта мысль укрплялась в сознании, тем больший смысл она приобретала в мире, который внезапно стал темным, хаотичным и незнакомым.

Глава шестнадцатая