Магия беды

– Вот дерьмо. Я так понимаю, кота в мешке не утаишь или, лучше сказать, киску в мешке. – Его смех оказался жестоким, и на этот раз к нему присоединились Джарод и Дерек, вот только смеялись они вместе с ним, а не над ним. Голос звучал жестко и холодно, а его слова были пропитаны сарказмом. – Нельзя же винить парня за то, что он пытался заполучить нечто посерьезнее минета, верно?

Мерси замерла. Она тяжело сглотнула, прежде чем смогла сформулировать предложение.

– Кирк? О чем ты говоришь?

Хантер сделала шаг в сторону Мерси. Ее сине-зеленые казались постаревшими и уставшими, когда она заговорила:

– Давай, Мэгс. Идем домой.

Кирк усмехнулся Хантер.

– В кои-то веки я согласен с лесби. Иди домой, Мэгс. – Он заставил ее прозвище звучать словно оскорбление.

Мерси не могла сдвинуться с места. Внутренний холод приковал ее к земле.

– Но ты любишь меня. – Даже для собственных ушей она прозвучала как глупая маленькая девочка.

Кирк рассмеялся:

– Люблю тебя? Какое-то время это было даже весело, но ты оказалась крепким орешком. – Он дернул подбородком в сторону ликующей команды, наблюдающей за ними. – Спроси любого из них. После услышанного они теперь тоже знают, что это правда. – Его брови резко взлетели. – Подожди, они не могли услышать нас. Это ты подстроила, да? Ты сотворила какую-то ведьмовскую ерунду, как твоя сестра тем вечером в твоем доме. Ты подставила меня, стерва!

Мерси уставилась на Кирка – на жестокого незнакомца, которым он стал. «Нет, он всегда был таким. Я просто не хотела этого замечать».

Хантер проигнорировала Кирка. Она жестом позвала сестру и повторила:

– Давай же. Идем.

Размороженная голосом своего близнеца, Мерси резко кивнула и стала обходить Кирка по широкому радиусу. Но он сделал шаг в сторону, заблокировав ей проход.

– Что не так? Не хочешь, чтобы твоя драгоценная фриканутая сестра-близнец услышала правду? – Через плечо он послал Хантер многозначительный взгляд и продолжил: – Слишком поздно. Она уже знает о минете. Но ее дружок, видимо, не рассказал ей остальную часть – как ты объезжала мою руку словно сучка в течке. Ты кончила на меня, потаскушка.

Шокированные вздохи сорвались с губ группы поддержки, смешиваясь с неловкими смешками игроков футбольной команды.

Мерси не могла пошевелиться. Тело пылало, и хотя все ее естество кричало «беги», она продолжала смотреть на Кирка так, будто никогда раньше его не видела.

И тут между ними встряла Хантер. Казалось, она увеличилась в росте, поворачиваясь лицом к квотербеку.

Глава двадцать седьмая

Горячая и глубокая ярость с такой силой захлестнула Хантер, что дыхание вырывалось судорожными прерывистыми вдохами. Часть ее жаждала расслабиться в теплых объятиях, которые сулил гнев. В которых не было ни последствий, ни угрызений совести, ни печальных сестер, еще сильнее опечаленных предательством. В которых не было ничего, кроме мести. Хантер сжала кулаки. Ее неровные заостренные ногти впились в покрытые шрамами ладони. С Кирком Уитфилдом было покончено, его наконец вычеркнули из жизни. Она отобрала бы у него все, чем он дорожил.

Рядом с ней Мерси зажала рот ладонью и заскулила.

Хантер втянула воздух, сражаясь с жаром, подступающим к горлу, готовым раздвоить ее язык и превратить в оружие, чтобы разорвать квотербека на части. Если бы не сестра и всхлип отчаяния, сорвавшийся с ее губ, Хантер позволила бы ярости поглотить ее.

Ее руки расслабились, пока каждый глоток прохладного весеннего воздуха усмирял ее бурлящие внутри чувства. Уголок губ дернулся, и где-то внутри зародился смешок, пока она смотрела на хвастливого пустозвона. Весь из себя мачо, а в жизни толком ничего не добился. Она бы даже пожалела его, если бы он не втоптал в грязь ее сестру.

Кирк вздернул подбородок, и шокированные перешептывания зевак сошли на нет.

– Над чем смеешься, лесби?

Хантер вытянула руку, жестом попросив Джекса оставаться на месте, когда он рванул вперед, а Мерси напряглась.

Большинство людей проживали жизнь без хорошего выяснения отношений, только фантазируя о том, чтобы сжечь своего бывшего или лишить его работы, чтобы насытиться энергией от негативного момента. Хантер же пришлось подождать всего шестнадцать лет.

– Ударить тебя не стоит хлопот. – Она сдержала улыбку, по памяти воспроизведя цитату Йетса. – Не стоишь ты пороха, что разорвет твой рот. Пустая, пустая оболочка мужчины, который затянул сестру в водоворот.

Именно в этот момент библиотечная карточка и каждая прочитанная книга обрели смысл.