Магия и кровь

Кейс смотрит им вслед:

— Разве взрослые не должны быть на платформе с Дэвисами? Может быть, они остались у них дома?

Я хочу что-то ответить, но в носу щиплет от запаха горящего тростника. Поворачиваю голову — вот они. Предки. Те в толпе, у кого в крови есть магия, склоняют перед ними головы. Остальные не подозревают об их присутствии.

Предки уверенно шагают вместе с толпой, на каждом — наряд, который он носил при жизни. Одни в рубахах-дашики, другие — в одежде племен настолько древних, что их уже почти все забыли.

Тети Элейн среди них нет. Не все предки являются нам на Карибане.

А Мама Джова — есть.

Ее издалека видно — по наготе, худобе и рубцам, покрывающим все тело. И она единственная из предков, кто не улыбается и не приплясывает вместе с потомками. Одинокая в толпе.

Едва я вижу ее, как сразу понимаю, какой выбор сделаю. В каком-то смысле я это знаю со вчерашнего вечера. И все это время просто убеждала себя, что не знаю, потому что не хотела этого делать.

«Пора».

— Я отойду на минуту, — говорю я Кейс.

Она отвлеклась — ей кто-то звонит, но из-за шума толпы она его не слышит и кричит в телефон:

— Погоди, что-что?

Я шагаю прямиком к Маме Джове, протиснувшись между ограждениями. Она, как всегда, стоит гордо выпрямившись, наши глаза встречаются.

— Я хочу обратиться с просьбой. — Я тоже пытаюсь выпрямиться.

— Говори.

Мама Джова смотрит на меня критически, будто знает, о чем я собираюсь попросить, но сомневается, что у меня хватит духу.

С самого начала Мама Джова хотела, чтобы я взяла под контроль свое будущее и свои решения. И все это время я была убеждена, что ошибусь с выбором. Так было всегда в моей жизни. Каждое решение было для меня просто очередной возможностью все запороть.

Сейчас я тоже не знаю, верное ли решение принимаю. Но это неважно.

Мне решать, и я должна это сделать.

Вот и делаю.

Сегодня Карибана, единственный день в году, когда мы видим предков… Единственный день в году, когда мы можем что-то у них попросить.

Я произношу свое желание дрожащим голосом, со слезами на глазах. Мама Джова не улыбается. Только смотрит на меня неподвижным взглядом.

— Ты уверена?

— Да, — говорю я, на этот раз безо всякого промедления.

— Тогда это все.

Легче мне не становится. Никакой радости я не чувствую.

— Это означает, что я прошла испытание? Я сделала, что ты хотела. Я отняла жизнь у своей первой любви.

— Ты прошла испытание.

Мама Джова поворачивает голову и смотрит мне за спину, в сторону станции. Там, в хвосте процессии, проталкиваются сквозь толпу взрослые — мама с бабушкой впереди. Я щурюсь на них сквозь мокрые от слез ресницы.

— Ава вмешалась, — говорит Мама Джова. — Как и все твое племя.

— Что значит «вмешалась»? — Я поворачиваюсь к ней. Она наклоняет голову к плечу и рассматривает меня. Пусть. После всего мне нетрудно вынести этот испытующий взгляд.

— Ты все время меняешься. С каждым днем ты проявляешь новые черты — и я всякий раз убеждаюсь, что ты не такая, какой я тебя считала.

— А какой ты меня считала?

— Я думала, ты так боишься неудач, что в жизни не примешь ни одного решения. Думала, ты неспособна взять на себя ответственность за собственное будущее.

— То есть вот почему ты дала мне это задание?

— Отчасти. — Мама Джова поджимает губы в ниточку. — В твоей жизни еще будут трудные решения, и в следующий раз у тебя не будет месяца на раздумья. Помнишь, что я говорила о магии?

— Кровь и целеустремленность?

— Как ты думаешь, почему я постоянно напоминаю тебе об этом?

Первое, что мне приходит в голову, — что я не знаю. Но на самом деле у меня просто не было времени подумать об этом, потому что голова была занята заданием.

— Я верю в тебя и считаю, что когда-нибудь ты обязательно все поймешь. Быть колдуньей не так уж сложно, Вайя. В том-то и состояла моя ошибка. На самом деле это невероятно просто, если понимаешь, в чем суть магии. Это понимание касается того, в чем разница между хорошей колдуньей и колдуньей великой. — Она протягивает руку и гладит меня по щеке. — Ты можешь стать великой колдуньей.

Я теряю дар речи. Я-то думала, Мама Джова меня просто ненавидит. Хотя бы за ту же слабость. Но вот же она — говорит, что я могу стать великой. Как она.

Мама Джова расправляет плечи и сдвигает брови.

— Жаль, что твои родные не разглядели вовремя твои способности.

Я тоже хмурюсь:

— В каком смы…

Воздух раздирают выстрелы, уши закладывает от свистков. Раздаются крики, толпа бросается вперед, меня толкают со всех сторон, и я падаю на колени. Раны горят огнем, бегущие мимо люди наступают мне на руки и натыкаются на меня, а сверху так и гремит музыка.

Я ищу глазами Маму Джову в толпе, но ее нет.

Кто-то хватает меня сзади за футболку, рывком поднимает с земли и вытаскивает из людской массы. Только встав на ноги, я могу посмотреть наверх и узнать своего спасителя. Это Йохан.

— Что случилось? — выпаливаю я. — Где все?

— Полиции настучали, что кое-кто пронес на парад оружие. Естественно, ничего у него не было. Только полицейский не стал его слушать. — Йохан буравит меня взглядом. — Видите, что бывает, когда нарушаешь круг? Последствия неизбежны! Я же вам говорил!