Магия и кровь

Если я потерплю неудачу и Алекс утратит свой дар, отниму ли я у нее эту любовь? Конечно, она и раньше придумывала прекрасные наряды, но попытаться проложить себе дорогу в мире моды — совсем другое дело. Там большая конкуренция. Сильнее всего я, конечно, рискую жизнью Иден, но мой провал приведет не только к этой трагедии — я причиню еще больше страданий, боль разойдется по всей семье, как круги на воде.

— Не знаю, можно ли применять это к людям.

— А что? Если ты видишь его в своем будущем, если он участвует во всем, что делает тебя счастливой, — разве это не любовь?

Я не вижу Люка в своем будущем, поскольку в наилучшем варианте этого будущего Люка как раз нет. О том, что делает меня счастливой, тоже речи не идет. Люк по-прежнему меня злит. Особенно теперь, когда я знаю, что он в принципе может вести себя достойно, но предпочитает поплевывать на всех свысока.

— У нас с ним до этого пока не дошло.

— Может, ты мало о нем знаешь. Обычно к тем, кого близко знаешь, лучше относишься.

— А если это не поможет?

— Ради предков! Попробуй и посмотри, а потом уже начинай волноваться, что не получится. Это единственный добрый совет, который дал мне папа.

Алекс по-прежнему иногда упоминает дядю Ваку. Не то, во что он превратился, когда бросил ее одну в квартире на произвол судьбы, а так, разные мелочи. Даже дядя Ваку хоть раз в жизни был влюблен — в маму Алекс, иначе Алекс не было бы на свете. Ну то есть в идеале был.

Я пытаюсь представить себе маму Алекс — и ничего не получается. Я ерзаю. Она приходила сюда? Я ее видела? По всему выходит, что да, но никаких воспоминаний у меня, похоже, не осталось, так что, может, и не видела.

Так или иначе, насколько это трудная задача — влюбиться? Месяц — не так уж много времени, но хоть чего-то нужно достичь. Наверное, надо постараться почаще думать обо всем хорошем, что сделал Люк, и тогда, когда я его увижу, его дурость не будет меня раздражать. А еще, наверное, надо посоветоваться с Прией насчет того, как строить отношения.

— Опять ты за свое, — говорит Алекс.

— В смысле?..

— В смысле, притихла, и я знаю, что ты обдумываешь какое-то решение. «Что приготовить вечером — карри с козлятиной или карри с курицей?» — тоненько верещит она. — «Я планировала козлятину, у меня есть все нужное для нее, но теперь подумала: может, курицу? Постою подумаю минут двадцать, а родственники пусть подождут, ничего, что голодные!»

Я морщу нос.

— У кого-то вылетели пробки из-за того, что пришлось немного подождать ужина, который приготовил ему кто-то другой по доброте своей. И кстати, неужели у меня такой голос?

— Да, такой, и да, именно так ты себя и ведешь. Даже с Призванием ты умудрилась устроить все так, чтобы подольше помучиться с решением.

Я с размаху прилепляю пайетку на шортики и ворчу:

— Когда надо было помочь тебе определиться с цветовой гаммой для костюмов, у меня получилось быстро. И когда я нашла кучу стажировок для Кейс. Вчера я помогла Кейше подобрать наряд для свидания, а ты же лучше меня знаешь, какая она привереда.

Алекс пожимает плечами, продолжая следить за каждым стежком на машинке.

— Когда надо помочь с выбором другим, у тебя никаких сложностей не возникает. А если надо решить, что самой делать, — лучше даже не начинать.

Я кусаю губу.

— Нет, я не такая.

— Отлично, тогда давай живенько принимай это свое решение. Над чем ты там голову ломаешь?

— Пытаюсь понять, как влюбиться. Что заставило твоих…

Я умолкаю — я чуть не спросила ее про родителей, но не хочу затрагивать болезненную тему.

— Что-что?

Я снова ерзаю.

— Говори уже, Вайя.

— Я про твоих родителей. Ну, про твою маму и дядю Ваку. Я подумала, может, ты знаешь, как они полюбили друг друга. Но потом поняла, что ты вообще ничего не рассказываешь о своей маме.

Алекс откидывается на спинку стула.

— На самом деле я не знаю, почему они понравились друг другу. Честно говоря, у меня почти не сохранилось воспоминаний о маме. По-моему, она ушла, когда я была совсем маленькая. Раньше у папы были ее фотографии, но я их не помню. — Алекс невесело смеется. — Иногда я думаю, что это уже неважно. Ушла и ушла. А иногда мне так хочется узнать о ней побольше. Какой она была, вот это вот все.

Я не знаю, что и сказать. Может быть, потому я и не помню ее маму — потому что она ушла так давно. Логично.

— Любовь — штука сложная, — с горькой усмешкой говорит Алекс. Зря я спросила ее про родителей. — Ты что-нибудь решила насчет Люка?

«Кажется, да», — вертится у меня на языке. Но на самом-то деле я, как обычно, не знаю, что именно надо делать. Придется прибегнуть к моей любимой тактике: не можешь выбрать нужный вариант — делай сразу все.

* * *