Магия крови (Blood Magic)

– И да, и нет, – повторил Гарри. – Он был таким же, как я. Мне кое-что известно о его детстве – он остался совершенно один, без всякой защиты, гораздо в худшем положении, чем я был хоть когда-то, – брошенный, рассерженный, обиженный. Он сильный человек, он не мог и не хотел позволить обстоятельствам раздавить себя, он никому не мог довериться – вот все это и переросло в ненависть. Когда мне придется убить его, я должен буду каждую секунду помнить, что убиваю то, что осталось от Тома Реддла. Я должен его убить, но должен и сознавать, насколько ужасную вещь я совершаю.

Гермиона несколько секунд пристально смотрела на Гарри, не произнося ни слова, потом медленно отвернулась. Он замер, охваченный отчаянием, но она снова приникла к нему, положив голову на его плечо.

– Ты очень хороший человек, Гарри.

– Спасибо, – Гарри наконец смог выдохнуть и робко обнял ее. – Пойдешь со мной на Хэллоуинский бал?

– Какой еще бал? – хихикнула она.

– О нем пока не объявили.

Гермиона накрыла его руку своей и нежно сжала:

– Вот объявят, тогда и спросишь.

Гарри уже приготовился в подробностях начать рассказывать о том, как провел лето, когда в дверь постучали. Гермиона резко села, они переглянулись.

– На пару дней рановато для Рона, – прошептала Гермиона. Гарри улыбнулся, несмотря на больно ранившую мысль: «На много недель рановато для Рона». Стук повторился.

– Кто там? – спросил Гарри, потом вспомнил, что снаружи ничего не слышно. В дверь уже барабанили изо всех сил. Открыв, Гарри увидел раскрасневшуюся Джинни, поднявшую кулак, чтобы стукнуть еще раз.

– Эй, придержи коней, ладно? Я наложил заклятья, чтобы снаружи ничего слышно не было. Что случилось?

– С Роном что-то страшное творится – я его таким видела только тогда, когда папа попал в больницу! – Джинни дрожала с ног до головы. – Объяснять он отказался, просто велел мне прийти сюда и поговорить с тобой.

Гарри перевел взгляд на Гермиону. Та кивнула в ответ на невысказанный вопрос и сказала: – Уж лучше сам объясни. А то она слишком умная.

– Ладно, – вздохнул Гарри и повернулся к Джинни. – Заходи.

Джинни вошла внутрь и села на свободную кушетку. Гарри обновил заклятье непроницаемости, вернулся в комнату, сел рядом с Гермионой и взглянул на Джинни.

– Ты не должна никому говорить об этом.

– Ладно, – закатила глаза Джинни.

– Даже с теми, кто знает, ты сможешь говорить только в комнате, защищенной от подслушивания.

– Да говори уже!

Гарри вздохнул и обернулся к Гермионе:

– Что она знает?

– Ну, о заклятье Отцовства…

– Так вы болтали об этом на всех углах, так? Ты хоть обратила внимание на мои слова, что если все откроется, то куча людей окажется в опасности?!

– Гарри… – Гермиона прикусила губу, слегка улыбнулась и бросила на него извиняющийся взгляд. – Когда ты что-то скрываешь, то можешь и подоврать слегка.

– Что?! – вспылил Гарри.

– Можешь! Два года назад ты сказал, что разгадал вторую загадку Турнира. В прошлом году ты сначала уверял, что занимаешься окклюменцией, а потом заявил, что знаешь ее настолько хорошо, что тебе больше не нужно тренироваться.

– Но тогда это не был вопрос жизни и смерти, Дамблдора спроси, если мне не веришь! – заорал Гарри.

– А ты лгал все больше и больше.

– Я все это время старался как лучше!

– Замечательно, – рассудительно ответила Гермиона, – но я этого не замечала. Весь месяц ты от меня прятался, а когда тебя удавалось поймать, ты либо баловался с зельями, либо падал в обморок от своих видений, хоть и уверял меня, что изрядно продвинулся в окклюменции, либо разыгрывал Фреда перед второкурсниками.

– Простите? – вмешалась Джинни, ковыряя носком туфли ковер. – Может, кто-то из вас все же объяснит мне, почему мой брат выглядит так, словно кто-то из вас умер у него на руках?

– Извини, – вздохнул Гарри. – Короче, на этот день рождения я получил письмо от Джеймса Поттера. Письмо было специально заколдовано так, чтобы попасть ко мне из того времени.

– Понятно. Твой папа прислал тебе письмо.

– И там было написано, что моим «биологическим отцом» был прежний парень Лили – там не было измены или чего-то в этом роде, все было по общему согласию – и что этого безумца зовут Северус Снейп.

– Спятить можно! – нервно захихикала Джинни.

– Это точно, – улыбнулся Гарри. – Когда об этом узнал он , то обратился к профессору Дамблдору. А тот сказал, что раз профессор Снейп мой отец, я должен оставаться с ним.

– Прелестно.

– Короче, Северусу пришлось согласиться, но он предупредил меня, что не стоит рассчитывать на какие-нибудь близкие с ним отношения. А на следующее утро он заявил: «Я не позволю тебе выходить в такой одежде на улицу!» и «Что ты куришь?», а еще через неделю-другую я уже помогал ему в лаборатории. Он дал мне читать свои книги и экспериментировать с зельями и варить в золотом котле. А когда настало время мне возвращаться в общежитие, мы поняли, что любим друг друга, – Гарри вздохнул.

Насмешливый ужас на лице Джинни сменился задумчиво-хмурым видом, но она явно не сердилась, просто была очень удивлена.