Магия крови (Blood Magic)

– Да, – Гарри вдруг с удивлением понял, что это чистая правда. После ссоры с Драко и разговора с Гермионой ему было тяжело на душе. Особой надежды, что можно что-то исправить, не осталось; избавиться от жгучего чувства потери, охватившего его после резкого прекращения действия заклятья Верности, не удалось… но, занятый этими мыслями, он смог, по крайней мере, забыть о предстоящем слушании. А теперь его снова трясло от страха, и думать о чем-то другом не получалось.

– Ну понятно, – вздохнул Билл. – Кстати, тебе сказали, что сегодня тебя будут охранять?

– Нет, – Гарри удержался и не сказал: «конечно». – Возможно, просто ни у кого не нашлось времени.

– А-а. Но в любом случае, Кингсли давно уже обрабатывал своего бывшего одноклассника – журналиста в «Пророке» – и вчера вечером это окупилось. Мы выяснили, что кое-кто – ну, вообще-то Перси, – связался с редакцией и предложил им присутствовать на суде и освещать дело. И обратился еще в два издания, если не больше. Так что суд должен получить большую огласку.

– Черт!

– Ну… – Билл нахмурился. – Я был уверен, что тебя это в восторг не приведет – да и меня тоже не особо. Зато это значит, что у Фаджа не останется пространства для маневра: к примеру, он не сможет неожиданно изменить время или объявить, что слушание будет проводиться в другом месте. И его шавки не смогут принять решение, которое их устроит, без всяких доказательств, без поддержки закона – а законы магического мира куда серьезнее относятся к кровному родству. У магглов, если верить Тонкс, это не так.

– А насколько серьезнее? Мы все же можем проиграть?

Рыжеволосый маг вопросительно глянул на него.

– Волнуешься?

– Ну знаешь, мне совсем не хочется оказаться под опекой министерства! – припомнив Амбридж – последнюю из министерских чиновников, имевших право распоряжаться его судьбой, – Гарри судорожно потер правое запястье. Разобрать въевшиеся в кожу слова сейчас было невозможно, но при ярком солнечном свете они все еще были легко различимы.

– Только из-за этого? – Билл откинул с лица длинную прядь. – Что ж, они не смогут отказать Снейпу в праве на опеку только на основании заявления, что хороший отец из него не выйдет или что кто-либо другой будет с тобой лучше обращаться. Вот если им удастся доказать, что его общество опасно для тебя, тогда… – он широко улыбнулся. – Хорошо еще, что им не пришло в голову все разузнать заранее, – если бы они поговорили с твоими одноклассниками, то могли бы и отказать, заявив, что он дурно с тобой обращался.

– Но он даже тогда меня защищал, – возмутился Гарри. – И потом, ему казалось, что строгость – это именно то, что мне необходимо. Северус считал, что все обо мне знает – хоть он и не знал ничего.

– И тем не менее, учитывая его прошлое, это могло бы оттолкнуть от него изрядное количество людей. Надеюсь, что он сможет держаться в границах вежливости. Если он сорвется и даст волю своему дурному нраву, ничего хорошего из этого не выйдет, – Билл нахмурился, тщательно водя кисточкой по подбородку Гарри. – А за пределами Хогвартса тебя будет куда труднее защитить… разве что Снейп отдаст за тебя жизнь – так же, как твоя мама когда-то.

Гарри насупился, отодвинул кисть от лица:

– Я больше никому не позволю отдать за меня жизнь!

– Сядь смирно и успокойся, – Билл не повысил голос, но непререкаемая властность, звучавшая в его тоне, напомнила Гарри Макгонагалл. – Это не тебе решать. У каждого из нас своя жизнь, и мы имеем право распоряжаться ею так, как сочтем нужным.

– Но я не хочу!

– И тем не менее. Если передо мной встанет выбор – пожертвовать жизнью ради тебя или подчиниться Волдеморту, я колебаться не стану, уж поверь.

Гарри судорожно сглотнул. Ну конечно, дело же не только в нем. Вместе с ним может погибнуть слишком много надежд.

– Слушай… это очень плохо, что я хочу победить Волдеморта из чисто эгоистических соображений?

– Эгоистических?

– Ну, чтобы я мог жить нормальной жизнью.

– Какой же тут эгоизм, Гарри? Он тебя ненавидит куда сильнее, чем всех остальных.

– Как ты думаешь, он может напасть на нас сегодня?

– Во время слушания? Может вообще-то – раз уж об этом объявили во всеуслышание. Но мне кажется, что не станет, – он почти наверняка потеряет людей и ничего не получит взамен. Скорее всего, он, как и Фадж, считает, что слушание – это пустая формальность, и рассчитывает дождаться момента, когда ты будешь далеко от Дамблдора.

– А для чего же тогда охрана?

– От журналистов, – ухмыльнулся Билл. – Мы постараемся избавить тебя от общения с ними.

Это «мы» помогло Гарри воспрять духом. Вряд ли старший из братьев Уизли сможет ему помочь, но все равно здорово, что он будет рядом.

– А кто это «мы»? Ты и…

– Фред и Джордж. Они еще кое-кого приведут – сказали, что раз это не связано с деятельностью Ордена Феникса, то можно. Папа, если его не задержат. Тонкс тоже хотела прийти, но Дамблдор отсоветовал – считает, что ей незачем афишировать свою близость с нами.

– А как мне себя вести?