Магия убийства

— Кирилл Андреевич, добрый день, точнее, утро, — проворковала, тщательно скрывая радость. — У «Битвы» форс-мажор. Участников собираются увезти куда-то за город… Куда конкретно? — переспросила и честно задумалась. Инесса вроде бы называла какой-то поселок. Или нет? — Я уточню и…

Материки и океаны продолжали размываться. Вероника не успела закончить разговор с Красильниковым, как на второй линии появился вызов от Инессы.

— Перезвоню! — пообещала Полумятова майору и сообщила доктору, что слушает ее внимательно.

— Ника, я договорилась со своим стилистом, Света примет вас вне очереди… Вы можете довериться моему стилисту? — Вероника припомнила превосходно отлакированную шевелюру мадам кандидата и сказала решительное «да». — Отлично! Я, честно говоря, хотела, чтобы девочки приехали к вам домой, но у них сегодня такое плотное расписание… Короче, в салоне вас примут — маникюр, мейкап, прическа. Оплата, разумеется, за наш счет! — В голосе Инессы тоже зазвучали оптимистические нотки. — Если через полчаса, сорок минут за вами приедет машина, это будет удобно?

«Мне — да, — подумала ворожея, направляя тапки в сторону ванной комнаты. — Насчет ФСБ и Тополева нет никакой уверенности».

Обговорив с Инессой детали, Вероника поглядела на себя, растрепанную, уже в зеркале над умывальником и почувствовала такую легкость, что чуть не показала отражению язык. Есть чему радоваться: оплаченное приглашение в наверняка офигительный салон, возле подъезда будет ждать автомобиль, который, хочется надеяться, заставит всех соседок и конкретно Ленку Зимину позеленеть от зависти. Та пару недель назад получила повышение и загордилась так, словно завладела основным пакетом акций Альфа-банка, а не сидит там в тесном кабинете на одну персону. «Все тортики печешь, Ничка? Ну-ну, удачи…»

В Веронике быстро прорастала бесшабашная веселость. Скорее всего, корни настроение пустило на почве утихомирившейся совести: а вот не надо мне теперь юлить и изворачиваться, подсовывать коробочки к компьютерам! Ну не получится, и я не виновата. Я честно исполняю обещание, отправляюсь, куда приказано — на «Битву», а где она пройдет, простите, не мое дело. Развеселившаяся Ника плюнула в раковину пеной зубной пасты и отправилась забрасывать в чемодан любимую пижамку в мелких розочках.

Но «глобус» Константин Федорович таки успел подбросить горстку яда в настроение. Вместо него Веронике, разумеется, позвонил Котов, но движущей силой все же оставался Тополев.

— Ник, сообщи адрес салона, куда тебя отвезут, — хмуро попросил Игнат, по всей видимости информированный Красильниковым обо всем происходящем. — Я привезу тебе коробочку туда.

— А-а-а… зачем? Разве это еще нужно?

— Ничего не изменилось. Кощин возит с собой ноутбук.

Относительно «ничего не изменилось» Котов, мягко выражаясь, обманул. После того как он сообщил по телефону Тополеву о срочном переносе «Битвы» за город, изменения произошли в голове Константина Федоровича. Удар его, к сожалению, не хватил, но когнитивные способности слегка нарушились: Костя онемел секунд на тридцать, чего с ним не случалось много-много лет. Потом, конечно, опомнился, обругал мухоморов, а заодно и Котова с гадалкой. Грозно сказал, что все проверит, мол, не твоя ли девочка нам вкручивает…

Определенные изменения произошли и в планах силовиков. Но тут опять-таки виновен грешный «глобус», стремительные вращения коего не позволили специалистам ФСБ заполучить коробочку в свои бестрепетные многоопытные руки и изучить прибор хотя бы наспех. Запаянный непрозрачный пакет с чем-то округлым и твердым внутри Марат передал Игнату на крыльце шикарного салона, где Нике наводили красоту на голове и важных для гадалки пальцах. Причем, передав пакет, немолодой борец вошел в салон и, очень заинтриговав своими переломанными ушами прелестную и юную девушку-администратора за стойкой, принялся изучать прейскурант. То ли захотел проверить, не прилипнут ли к коробочке чужие пальцы, то ли решил взглянуть на особу, заинтересовавшую его патрона до полного переполоха в гангстерских рядах…

Но если причина была в последнем, то тут Марата ждал сюрприз. Вероника, вызванная в вестибюль звонком Игната, появилась с лицом, замазанным черной маской, с полотенцем на голове, замотанная в великоватый для худышки махровый халат. Чучелом, короче, огородным. Но это только для тех, кто ничего не понимает в шикарной светской жизни. Закутанная и измазанная Вероника выпорхнула к Котову так горделиво, словно вышла не в вестибюль московской парикмахерской, а в зал приемов английской королевы. Ну или, на худой конец, на красную дорожку Каннского кинофестиваля.