С четкого изображения на меня смотрел полноватый мужчина, который всего пару дней назад пытался задушить меня в спальне своими потными ладонями и силой первого резерва.
– Кто сделал эту визуализацию? – я закрыла рот и, не обращая внимания на внутреннюю дрожь, пригляделась к портрету невидимки. – Это не моя визуализация… – сразу определила я, – здесь деталей больше… например, этот шрам у левого виска, я его даже не помню. Был ли он? И волосы тут почему-то длиннее, и черты лица уверенней, словно это не с моей визуализации срисовали, а с живого человека.
Некромант молча перевернул визуализацию, где на белой стороне холста мгновенно проявились магические буквы.
Я несколько раз перечитала последнюю строчку:
Посмертно. Посмертно?!
– Мистер Леннер? – я недоверчиво покосилась на стража. Сердце подскочило и усиленно забилось где-то в висках. – Вы намекаете, что меня преследует призрак? Что означают эти слова – «посмертно награжден»?
– Ну что вы так напугались, мисс Рейтли? – Леннер осторожно отобрал у меня визуализацию. – Вы же не боитесь призраков?
– Боюсь… – я сглотнула, – …вообще-то.
– Напрасно. Мертвые в отличие от живых всегда настроены благожелательно.
– Даже те, что пытаются задушить живых во сне?
– Вы забываете, что духи не имеют материальной оболочки, – некромант улыбнулся моему поистине растерянному виду. Еще год назад я бы изошлась в истерике, только узнав о покойной душе мертвого верховного мага, которая выбралась из могилы, чтобы зачем-то выслеживать всех жителей столицы с тринадцатым резервом, включая меня. Год назад. Сейчас же эта новость ввела в легкий ступор. – Вы изучали медиумизм в академии? Теорию общения с духами?
Мужская ладонь сжала мою руку, умело выдергивая из ступора. Я вздрогнула и подняла на Леннера растерянный взгляд.
– Изучали?
Я заторможенно кивнула. За мной охотится призрак? Дух верховного? Пожалуйста, уж пусть лучше это будет просто серийный маньяк, а не призрак! Я ненавижу призраков! До чертиков их боюсь! Однажды Ричард оставил меня в склепе со своей усопшей матушкой… на целую ночь. А мне тогда было всего шестнадцать.
– Я… я… но я же не медиум! – вспоминая события той ночи, я начала заикаться, чем вызвала у капитана легкую улыбку. – Я не умею общаться с призраками, понимаете?
– Разве я вам говорил, что мистер Захард призрак?
– Нет? – удивилась я и, зацепившись за его слова, как за спасательный круг, с надеждой спросила: – То есть он жив?
– Этого я вам тоже не говорил.
– Мертв?
– Кремирован.
Я обреченно застонала. Призраки! Чертовы призраки! Я сползла по спинке стула. Это еще хуже, чем серийные убийцы. С маньяками все просто – живые, больные, сумасшедшие маги с психическими отклонениями и жаждой к крови и насилию, а призраки…
– Расслабьтесь, – Леннер подал знак официанту. Я даже глазом моргнуть не успела, как передо мной оказалась чашка с душистым чаем – мята и тимьян. – Мистер Захард умер восемнадцать лет назад. – Некромант перевернул визуализацию невидимки, где на белом холсте дополнилась информация о захоронении представителя конгресса. – Его тело кремировали на Бальканском кладбище. Кремация исключает возможность возрождения души из мертвых. Вы не знали об этом? Соответственно, в городе разгуливает не призрак, а вполне реальный человек, переодевшийся в личину давно погибшего мистера Захарда.
Я немного успокоилась.
– Он точно кремирован? – на всякий случай переспросила я и, дождавшись короткого кивка, судорожно выдохнула. – Это хорошо… очень хорошо. Значит, он не призрак?
– Нет.
– И не лич?
– Некромантов не так много, и если бы мистер Захард состоял в какой-нибудь Общине, я бы наверняка об этом знал.
– Что за Община такая? – уже второй раз услышав от Леннера о какой-то непонятной «Общине», я задумалась и прокрутила в голове все свои скудные знания, связанные с некромантией. Ничего такого не помню. История черной магии умалчивает почти все аспекты жизни некромантов. – Это какой-то клан?
– Не совсем.
– Закрытое общество?
– Вам не обязательно об этом знать.
– Это секрет?
– Лишняя информация.