Магия вне закона

– Я дам тебе две недели выходных, – серьезно пообещал он, – четырнадцать дней без пряток и стражей. За это время ты должна успокоиться и прийти в норму. Сейчас ты прячешься лучше, чем большинство заключенных в этой тюрьме. Всего за год ты запомнила несколько тысяч ходов. Это мало для Обители, но много для женщины с тринадцатым резервом. Через несколько лет станет проще, ты освоишься и перестанешь нуждаться в моей помощи.

Я покачала головой.

– Несколько лет… Я не знаю, чем закончится завтрашний день, а ты говоришь про какие-то несколько лет.

Йонас издевательски наклонился и чмокнул меня в разодранную от ремня щеку.

– Ты моя сладкая, – еще большей язвы, чем Йонас, я не встречала. Никогда! Каждое его слово было пропитано агрессивной иронией. – Ждешь моего сострадания и утешения? Не выйдет. Я старше тебя на триста лет, а женские слезы, вроде твоих, вызывают у меня неконтролируемое желание выдавить глаза, из которых они текут. Поэтому либо ты, Рейтли, играешь по моим правилам, пока у меня не иссякло желание помогать ошибкам системы, либо проваливай отсюда и подыхай под каким-нибудь стражем без криков о помощи.

Я отшатнулась и, помедлив, опустила глаза.

Основатель хмыкнул.

– Вот так-то лучше, – похвалил он и, приобняв меня за талию, повел по коридору вперед через потайные ходы к моей пожизненно-тюремной камере.

Глава 14

Первая ночь в изоляторе прошла в кошмарах. Ничего другого я и не ожидала – мрачная камера не то место, где должна сниться цветная радуга или белые единороги с крыльями. Проснувшись утром, обнаружила, что до сих пор лежу на полу со смятой бутылкой в руке. Они издеваются?! Здесь каждый день дают снотворное? Если да, то это совсем не радует. Даже в Обители я отказалась от седативных препаратов. Лучше быть в трезвом уме, так больше шансов выжить и справиться с ситуацией.

– Ты что-то совсем приуныла, рыжая, – чернокожая южанка уселась рядом и, толкнув меня локтем в бок, протянула не распакованный ланч-бокс с едой. – Чего не ешь? Завтрак еще час назад принесли. Понюхай… м-м-м… вкусно ведь пахнет. На держи.

– Спасибо, – я с благодарностью посмотрела на магичку, которая, как и Ксения, не производила впечатления заядлой уголовницы. В чем, интересно, ее обвиняют? – Просто… – я со вздохом отложила ланч-бокс, – ничего не хочется, понимаешь? Наверное, голод накатит позже, – как это обычно и бывает, когда сходит апатия, – а сейчас от любых запахов тошнит.

Из дальнего конца камеры хмыкнул Зак.

– Вот везет же тебе, блин! – с набитым ртом проговорил он. – Я каждый день просыпаюсь и жрать хочу, как медведь, а нам эти паршивые сосиски подсовывают и горох недоконсервированный. – Парень брезгливо поковырялся пластиковой вилкой у себя в контейнере. – Кажется, у него срок годности вышел сотню лет назад. Что это за пупырки на горошинах?

Я приоткрыла ланч-бокс. Действительно – две переваренные сосиски и сомнительный консервированный горошек. М-да… я лучше поголодаю денек-другой.

– Хочешь? – я показала Заку на свой контейнер. – Я просто не люблю… горох.

– Смотрите, какая неженка нарисовалась! – Майя подхватила принесенный южанкой контейнер и, проигнорировав мое возмущенное: «э-э-э?», подцепила горошину и отправила ее себе в рот. – В Обители небось все бы схавала, а тут выпендриваться начала. Может, тебя наша компания не устраивает? Ну, конечно, кроме Зака, – она коварно усмехнулась и, наклонив голову, сморщила носик. – Ты его прям глазами раздеваешь.

– Прости? – я поперхнулась от ее слов. – Кого я раздеваю?

– Зака! Все видят, как ты на него смотришь.

Я остолбенело открыла рот. Какой к черту Зак? Единственного человека, которого бы я раздела глазами, сейчас здесь нет, и вообще, я запретила себе думать про Леннера, поэтому никого я раздевать не хочу!

– Ты это серьезно? – отойдя от шока, я перевела взгляд на жующего парня с дредами. – Прости, Зак, но ты не в моем вкусе.

Зак равнодушно пожал плечами.

– Да ничего, – прочавкал он, откусив половину сосиски, – мне тоже нравятся девушки… другого типа.

– Красивые и стройные? – промурлыкала Майя, вешаясь ему на шею.

Я не сдержалась:

– Самовлюбленные и легкомысленные.

Южанка, сидящая рядом, прыснула от смеха.

– Лживые и лицемерные, – добавила она. – А еще легкодоступные, на каждого стража здесь вешается. Доиграется. Либо Зак ее убьет, либо стражи.

– О чем это вы? – Майя обернулась, прерывая наши тихие перешептывания. – Меня обсуждаете?

Она нахмурилась и, заметив на наших лицах подрагивающие улыбки, чуть не захлебнулась своим собственным ядом.

– Два фрика! Одна чернокожая, другая шизанутая! Решили сплотиться против меня?

– Тебя это удивит, Майя, – спустила ее с небес я, – но ты не центр нашей вселенной.

– Зато ты центр вселенной Зака, – тут же поддержала меня южанка. – Да, Зак? В твоей вселенной есть место для Майи?

– Угу, – он что-то нечленораздельно пробормотал, доедая горошек из моего контейнера. – У меня для нее есть не только центр.