Магия вне закона

– Ага-ага. А не хочешь стать моим центром, Майя? – ядовито осведомился наркоман, до этого молча наблюдающий за всеми из-под глубокого капюшона. – Уверен, что мой член ничуть не хуже, чем у капитана Лесли.

Что за капитан Лесли?

– Иди к черту, Мойлер! – огрызнулся Зак, защищая свою девушку, которая швырнула в нелюдимого парня пустым контейнером. – И пасть свою закрой, чтобы тебе прям щас не наваляли.

Не имея желания слушать, а уж тем более участвовать в словесной перепалке, я повернулась к южанке, которая с каким-то нездоровым злорадством проследила, как Мойлер не выдержал и одним ударом прижал Зака к земле.

– Ты в порядке? – поймав на себе мой непродолжительный взгляд, обеспокоенно спросила южанка. – Бледная ты какая-то. Голова не кружится? Второй день ничего не ешь.

Я невесело улыбнулась такой заботе.

– Что ты делаешь в исправительном центре? – вместо ответа я вопросительно осмотрела южанку. Не похожа ни на мошенницу, ни на карманницу. Неужели просрочила столичный налог? – Прости за такой вопрос, и если не хочешь, не отвечай.

– А ты? – она подозрительно прищурилась. – Ответишь на этот же вопрос?

– Хорошо, но ты первая.

– Ладно, – она беспечно махнула рукой. – Я обхамила стража. Представляешь, этот урод подрезал мою машину! Кто здесь виноват? Я просто не выдержала и все ему высказала. К тому же я не знала, что за рулем страж. По машине так и не скажешь… он же на лобовом стекле этого не написал.

– И всё? – не поняла я. – Нет такого закона в регламенте. За оскорбления стражей максимум, что грозит – это пятнадцать суток в изоляторе, ну, или баснословный штраф, тут уж кому как повезет. Тебя за это осудили? За оскорбление стража?

– За неподобающее обращение к представителю конгресса.

– Какой конгресс? – я окончательно запуталась. – Стражи относятся к представителям власти, а не конгресса.

Увидев мое недоверчивое выражение лица, южанка скривилась.

– Ах да, точно! А не подскажешь, сколько дают за оскорбление капитанов стражей, мисс Всезнайка?

– Ночной или дневной стражи?

– Да хрен их разберет. Я, знаешь ли, не спрашивала. И вообще, я не ожидала, что из этого внедорожника выйдет страж! У них разве патрульных машин нет?

– Черный внедорожник? – спросила я. Южанка кивнула. – Господи… – я зажмурилась и невольно расхохоталась. – Дай мне, пожалуйста, сил!

Много ли капитанов стражей разъезжают на внедорожниках? Причем черных! На моей памяти всего один. А Леннер в связи с должностью столичного капитана стражей относится не только к представителям власти, но и к представителям конгресса, впрочем, как и Стенли, и Йонас.

– Эй? – возмутилась магичка. – Ты чего ржешь? Рассказывай теперь, за что тебя упекли в Обитель.

– За убийство.

– Не прикалывайся, давай серьезно.

– Серьезней некуда. Я, конечно, добавлю, что я не виновата и все такое, но разве ты поверишь?

– Я вот что тебе скажу, рыжуха, даже в исправительный центр попадают невиновные. Взгляни на Ксению. Что она сделала? Ну не выплатила она этот налог, ну выгоните вы ее из столицы, зачем сажать девчонку на два месяца и сразу к таким, как Зак с Майей. Они с исправительных работ пожизненно не вылезают. Скандалы, грабежи, дебоширство, угон автомобилей, нарушение административного порядка, мошенничество – это только начало букета.

Я незаметно покосилась на неестественно худющую, беззащитную блондинку чуть пониже меня ростом, лет семнадцати-восемнадцати, которая со вчерашнего вечера жалась к прутьям и безостановочно всхлипывала, стараясь сдерживать слезы, чтобы не нарваться на гнев сокамерников. Выглядела она при этом несчастной и какой-то потерянной.

– Со мной сидела такая же, – спустя некоторое время снова заговорила южанка. – Эми или Эмили. Я, если честно, уже не помню, как ее звали. Провела в центре ровно два месяца, а потом попросила у меня джинсы, сказала, что свои она на стройке замарала. Ну я и дала. А что? Мне не жалко. – Магичка сокрушенно вздохнула. – Кто же знал, что она на ремне повесится? Вот дура-то. Столичный налог просрочила на семь месяцев, шесть из которых она скрывалась в какой-то глуши подальше от Нерона.

– Какой у нее был резерв? – не могла не спросить. Хотя ответ и так был очевиден.

– Четырнадцатый вроде. А что?

– Да так, – я мотнула головой. – Ничего, забудь.

Весь день прошел в бессмысленном хождении по камере. Наученная горьким опытом, я решила отказаться от минералки со снотворным. На ужин съела зеленое яблоко и, пересилив себя, поклевала недоваренный рис.