Магистр темных дел

Альма не так глупа, она не появится. Но Аргус настаивал: чтобы стригесса проявила себя, Раяну нужно оказаться в одиночестве на темной улице.

— Восемь из десяти, что меня убьют, — бормотал себе под нос магистр.

После случившегося Альма спокойно могла ударить в спину, сорвав планы канцеляристов. Но два, два шанса из десяти были за него, стоило рискнуть.

Мысли Раяна перескочили на Лику. Он тайком подмешал ей снотворного, и теперь она, свернувшись калачиком, посапывала на диване. Туда Альма не доберется.

Магистр заскрежетал зубами и сделал глубокий вдох.

Если стригесса достанет Лику в его доме, то никудышный из него маг. Он вложил в новые охранные чары всю душу, плел бережно, старательно, выверяя каждую нить.

На столе в кабинете Раян оставил записку. На всякий случай. Если все закончится хорошо, он успеет порвать ее до того, как Лика проснется. Если нет… Магистр не желал уйти, не попрощавшись.

Лика… От звука этого имени разглаживались морщины, расцветала улыбка на губах.

Право, что на него нашло, откуда панические мысли? Он расправится с Альмой и будет танцевать с Ликой на новогоднем балу.

Что-то хрустнуло справа.

Раян мгновенно подобрался, глянул в нужную сторону. Ничего, только крупные хлопья мокрого снега липнут к мостовой. Однако звук был, ему не показалось. Насупив брови, магистр медленно повернулся вокруг своей оси и на всякий случай укрылся в тени ближайшего дома. Кажется, над головой поскрипывала вывеска. Ах да, кондитерская.

— Помнишь, ты водил меня сюда есть пирожные?

От тихого голоса Альмы волосы на его теле встали дыбом.

Она здесь, почему же амулет не среагировал?!

Рука магистра инстинктивно потянулась к груди, скользнула под пальто.

— Ты что-то смастерил, верно? Из моей крови.

Полупрозрачная фигурка, будто дразня, возникла в круге света. На Альме были те самые перчатки и та самая шубка, которую Раян видел в квартире. Игра воображения, или от нее вдобавок пахло духами из убогой комнатенки?

— Чтобы преуспеть в магии крови, одной алхимии мало. Ты никогда не был силен в некромагии.

Альма грустно улыбнулась и коснулась шеи. Пальцы ее скользнули вверх, скручивая упругую спираль из тонкой прядки за ухом.

— Да, вот такая я стала. Некрасивая. И больше не нравлюсь тебе. У тебя теперь другая, — с болью добавила она. — Из плоти и крови, молодая… Никчемная.

Раян фыркнул. Он не сомневался, что стригесса попытается унизить соперницу, если уж не способна свернуть ей шею. Трагические роли с заламыванием рук не для Альмы.

— Ты прекрасно знаешь, в чем дело. Ты сама виновата в случившемся.

— Вот как? — На краткий миг между вишневых губ сверкнули идеальные острые зубки. — Ты изменил мне, но обвиняешь меня в своей измене?

— Ты изменила мне первой. Вдобавок я не сплю с той девочкой.

— Но собираешься. Ах, не лги мне, милый, я же вижу, как плотоядно ты на нее смотришь. Бери, я не обижусь. Хоть всех студенток академии, но останься мне верен, сдержи клятву. Помнишь, — палец ее очертил контуры верхней губы — старый прием соблазнительницы, — как ты дрался за меня, бросал оскорбления в лицо королю? Тот Раян Энсис любил меня. Эх, куда все делось?

— Что с Ларсом? — равнодушно поинтересовалась она. — Убили? Прости, я его маленько покусала — требовалось восстановить силы после твоего кровопускания. Но тебе ведь его не жалко, милый, дурака и предателя?

Альма сделала шаг вперед. Снег под ее ногами захрустел: тело стригессы постепенно обретало материальность. Даже отбрасывало тень — немыслимо для нежити! Но этим и отличались стриги, белая кость среди свиты Асписа.

— Мне жалко исключительно себя.

Требовалось потянуть время, навязать Альме свою игру, и Раян охотно притворился, будто судьба бедного Ларса волновала его меньше прошлогоднего снега.

— О, — глаза стригессы полыхнули огнем, — они заплатят! За каждый твой синяк, за каждую капельку крови! Жду не дождусь, когда вопьюсь зубами в горло этих чинуш!

«Значит, Теги прав, ее месть карателями не ограничится».

— И как же ты до них доберешься?

Раян скептически склонил голову набок. Чем больше он вытянет из Альмы, тем лучше. Даже если она его убьет, в Тайной канцелярии сыщется годный некромант, способный расспросить душу.

Магистр нарочито держал руки на виду, демонстрируя доброжелательность. Одно неверное движение, и все пропало. Альма ведь могла не только убить — затаиться. Приманка сработает лишь однажды.

— Это мое дело, — мурлыкнула Альма.

Она приблизилась вплотную. Раян ощущал исходящий от нее мертвенный холод, видел, как бледна ее полупрозрачная кожа, как огромен зрачок. «Надо же, — с хладнокровием ученого отметил он, — никакой алой кромки радужки и иных изменений. При желании, накрасившись, она бы сошла за живого человека».

— Зачем ты ранил меня?

Этот вопрос должен был прозвучать, и Раян заранее заготовил ответ:

— Потому что испугался.

— За себя?

Альма мимолетно коснулась его руки и зашла за ему спину. Раян напрягся — он оказался в крайне невыгодном положении.

— За других. Там были мои знакомые.

— Алесы? — Ледяное дыхание овеяло его шею. — Я бы их не тронула. Или ты о девчонке?