Магистр темных дел

Раян пустыми глазами посмотрел на Аргуса, затем еще на пару мгновений задержал взгляд на палаче Тайной канцелярии и повернулся к обоим спиной.

Ну вот он остался один…

Магистр ощущал чужое присутствие ровно до того, как вступил на раскисшую от дождей грунтовую дорогу, петлявшую на небольшом отдалении от кладбища. К самому пристанищу мертвых вела узкая тропка, которой пользовались студенты-некроманты и родственники усопших.

Сердце вновь забилось сильнее.

Чувства обострились.

Раян кожей ощущал малейшее дуновение ветра, слышал каждый шорох.

Все ближе и ближе.

Но вот и ограда.

Он коснулся прохладного металла. Ладонь мгновенно стала мокрой, но это подарило столь необходимое «заземление». Теперь Раян был готов.

Магистр медленно двинулся вдоль ограды: с этой стороны на кладбище не попасть.

Журчание ручья издали напоминало девичий смех. Оно становилось все громче, пока не переродилось в недовольный рокот. Несмотря на то, что снег все чаще застилал белым полотном улицы Ойма, лед еще не встал.

Раян вспомнил, как, казалось, целую вечность назад переносил Лику через камни. Взгляд его сам собой обратился наверх, скользнул по косогору к дрожащим на ветру деревьям парка. Где-то там, в глубине, за стенами коттеджа спала Лика. Но сейчас он должен думать совсем о другой женщине.

Серебряную клетку установили в склепе Грасси — посовещавшись, маги пришли к выводу, что оставлять ее на свежем воздухе, пусть даже под пологом невидимости опасно. Пришлось пожертвовать покоем мертвых. Солдаты целый день трудились, выносили гробы и каменные плиты, чтобы все встало, как надо. Затем на смену им пришли маги, и вот ловушка готова. Достаточно предложить Альме укрыться в склепе от посторонних глаз, чтобы якобы обработать рану, и ей не выбраться.

Где-то там, среди могил, рассредоточились каратели. Аргус наотрез отказался выдать место их засады. То ли не до конца доверял, то ли опасался ментального воздействия Альмы.

Скоро полночь…

Присев на корточки, Раян зачерпнул ледяной воды и ополоснул лицо. Больше он ни разу не оглянулся.

Старое кладбище встретило его благоговейной тишиной.

Магистр, не торопясь, прислушиваясь и оглядываясь, как и полагается преступнику (он якобы принес стригессе чудодейственное средство), шел по главной аллее. Впереди уже показался склеп Грасси. Раян миновал его, ничем не выделив из прочих, но убедился: магию серебра полностью погасили маскировочными чарами. Это хорошо, если он ничего не почувствовал, то и Альма тоже.

— Ну здравствуй, милый!

Стригесса встретила его раньше установленного места.

Ее насмешливый, саркастический тон сразу не понравился Раяну, но до поры он исправно играл свою роль.

— Давно ждешь? Добралась без происшествий?

Магистр надеялся, его вопросы не прозвучали фальшиво. В конце концов, должен же он был волноваться!

Альма не ответила. Она стояла перед ним, словно сотканная из лунного света. Палец то и дела касался уголка рта, поглаживал губы.

— Принес? — отрывисто спросила стригесса.

Вместо ответа Раян продемонстрировал колбы.

— Хм…

Выхватив одну из них, Альма рассмотрела ее на просвет.

— Я похожа на дуру, милый? — мурлыкнула она и резким движением запустила колбу в ближайшее надгробие.

Стекло разлетелось вдребезги, едва не поранив Раяна осколками. По камню расползлось уродливое пятно.

— Похоже на кровь, не находишь?

Стригесса указала на оскверненное надгробие.

Магистр не ответил. Мозг торопливо совершал необходимые приготовления: Альме в любую минуту могла наскучить забава. Она раскусила его, но до поры играла как кошка с мышкой.

Раян злился на канцеляристов. Все из-за них! Наверняка слишком шумели, слишком наследили. Привыкли иметь дело с обычной нежитью! Напрасно, ох, напрасно он согласился на предложение Аргуса. Нужно было убить Альму посреди улицы во время метели, но чего уж там!

— Ты какой-то напряженный…

Стригесса плавно шагнула в сторону, Раян, словно подсолнух за солнцем, повернулся за ней.

— А Ларс жив. Какая незадача! — цокнула языком Альма и чувственно облизнула губы, обнажив внушительные клыки. — И помог ему ты. Не расскажешь, почему?

— Может, потому, что я не жажду крови?

Он не мог вечно молчать, требовалось что-то ответить.

— Напрасно! Кровь чудесна на вкус, она дает силы.

Будто танцуя, Альма продолжала двигаться вокруг него. На губах застыла мечтательная улыбка, столь не вязавшаяся с ее сущностью.

— Я скучала по тебе. По твоим ласкам, твоему горячему умелому телу. Знаешь, — сбросив образ игривой кошечки, жестко добавила она, — я могла бы разорвать тебе горло, но ты умрешь иначе, приятно. Мой отец передал мне часть своих умений… Ты никогда не задумывался, почему тебе так хорошо в постели? Сегодня я залюблю тебя до смерти, предатель!

Последнее слово Альма выплюнула ему лицо, сверкнув налившимися кровью глазами.

— Я чую их! — прошипела она, стремительно сократив разделявшее их расстояние. — Слышу биение сердец, мои ноздри разрывает запах серебра. Может, я и стану их добычей, но ты умрешь первым, Раян Энсис!

Самое важное — не пропустить первый натиск.