Магистр темных дел

— Учитель попросил влить его в труп, пока тот не окоченел. Именно за этим я и приходил на кладбище. Увы и ах, я не некромант, — развел руками Ромель, — в ритуале только бы ассистировал.

Но ведь и Раян тоже. Или речь о сумеречной некромантии, которую поминал магистр? Все равно не сходится. Со слов Раяна, жизнь в Альме поддерживала кровь отца. С другой стороны, он подтвердил, что Ларс провел некую процедуру с телом.

И причем тут магическая этика? Что не так с ритуалом?

— Но что уж теперь, — махнул рукой Ларс, — время было упущено! И ладно тогда — надо было набраться смелости сейчас, благо все ингредиенты собраны, инструкции найдены. Я даже представить боюсь, чего стоило учителю собрать все воедино! На такой подвиг способен только влюбленный человек, жаль, его усилия пошли прахом.

Сокрушенно покачав головой, Ларс бросил взгляд на часы административного корпуса и поторопил Лику:

— Бегите обедать, а то не успеете!

И то верно, как бы девушке ни хотелось остаться, попытаться выведать еще что-нибудь, бурчащий от голода желудок не лучший спутник при физических нагрузках. А у нее впереди сплошь занятия на открытом воздухе: специализация и общая физическая подготовка. После и вовсе репетиция. Лика обязательно на ней появится, вскользь обмолвится о новом шикарном сценическом костюме. Пусть и ей чуточку позавидуют.

* * *

Вопреки обыкновению, Джулия Бланк собрала всех в актовом зале. Тому имелась веская причина — выяснилось, что вместе с министром академию посетит важный гость. Даже Гость, потому как речь шла о младшем брате правящего монарха, Его Королевском Высочестве, герцоге Морисе Тарландском. Бедная библиотекарь едва не лишилась чувств, когда об этом узнала, и задалась целью довести грядущее представление до совершенства.

Взобравшись по узенькой лестнице на сцену, Лика со снисходительной усмешкой посматривала на Мирабель. Тяжело ей, придется сделать непростой выбор, кого охмурять: герцог тоже не женат, вдобавок не вдовец, как министр. Хотя с Мирабель станется строить глазки обоим. Разумеется, если Йенифир не помешает. Что-то подсказывало, Окли задалась целью занять место в высшем свете, обскакать бывшую подружку. И ведь все шансы имелись: Йенифир действовала тоньше, умом и лестью, а не банально задирала юбку.

За спиной актеров самодеятельного театра постепенно монтировали декорации. Уже успели установить специальный поворотный круг, который, по замыслу мистрис Бланк, помог бы быстрее менять мизансцены, сделал их достовернее. Занавес тоже пошили новый, бархатный, с гербом академии. Спасибо, не малиновый, а синий, иначе бы вышло пошло.

— А вы почему не в костюме? — набросилась на Лику Джулия.

Все остальные покорно напялили мешковатое нечто, выданное на прошлой репетиции.

— Простите, его не успели дошить. Но портниха клялась, послезавтра будет готово.

Лика торжествовала: по труппе пронесся удивленно-восхищенный вздох. И ведь никто не додумался поступить так же, все согласились играть в том, что дали. «Ты тоже, — напомнил противный внутренний голос. — Если бы не мастер Энсис…» От былого приподнятого настроения не осталось и следа. Она здесь, думает о тряпках, а он…

— Дошить? — Глаза мистрис Бланк округлились. — Вы заказали себе новый костюм?

— Да. Как оказалось, не зря. В присутствии его высочества принцесса обязана выглядеть безупречно.

— Вот, — подняв кверху указующий перс, развернулась к остальным Джулия, — берите пример со Скотт!

— Нет, — запричитала она, возведя глаза к потолку, — свидетель Всемогущий, мы провалимся! Ах, я этого не выдержу!

Никто из присутствующих не сомневался, что главный библиотекарь переживет не только премьеру, но и не один выпуск студентов.

— А теперь не расслабляемся! — хлопнула в ладоши Джулия. — Работаем, работаем!

Устроившись в первом ряду со сборником пьес в одной руке и с длинной указкой в другой, она приготовилась внимать блестящей игре подопечных. Рядом, по обыкновению, присела Йенифир — верный оруженосец. Царапина на ее лице все еще темнела безобразной бордовой молнией, что безумно радовало Мирабель. Красотка устроилась через проход и не сводила взгляда с оставленной на коже соперницы отметины. Весь ее вид говорил: «Ну-ну, мы еще посмотрим, кого выберут принц и министр!» Йенифир демонстративно не замечала злорадных взглядов, но то и дело смотрелась в зеркальце, морщась, пыталась припудрить постыдную царапину. В итоге получалось только хуже.

Дела на сцене тоже не блистали.

Указка грозила сломаться от переполнявших мистрис Бланк эмоций. Не в силах усидеть на месте, она расхаживала вдоль сцены, отпуская обидные замечания: «Бестолочи! Бездарность!» Казалось, студенты назло ей играли не так, как задумали. Кто-то нес отсебятину, кто-то барабанил реплики без выражения. У иных, вроде, получалось, но они стояли столбом, не желали двигаться.

— Я не верю, не верю! — в исступлении выкрикивала Джулия. — Ты признаешься ей в любви или просишь дать списать ответы?