Магнетизерка

Такие молодые люди, как вошедший в гостиную гвардейский ротмистр, никогда не обращали внимания на Анну. На нее вообще никто не заглядывался, хотя, присмотревшись к ней внимательней, можно было бы заметить, что у нее очень выразительные черные глаза и точеная фигурка с прекрасно очерченной грудью. Правда, одежда темного цвета, более похожая на монашеское одеяние, нежели на женское платье, начисто скрывала оба последних достоинства, и еще никто из мужчин не мог похвастать, что видел тонкую щиколотку Анны Александровны. Иначе же человеку опытному сей щиколотки было бы довольно для того, чтобы сделать вывод, что и ножка мадемуазель Турчаниновой неплоха, а попка аппетитна, как у большинства дам, имеющих тонкую щиколотку. К тому же портили впечатление копна черных волос, не всегда хорошо уложенных, и дурацкий берэт пунцового или малинового цвета, коий ей нисколько не шел, но она всякий раз надевала его на выход. Словом, Анна Александровна Турчанинова была, конечно, не брильянтом, но неким драгоценным камнем уж точно. Правда, без огранки и должного ухода. Малый же росточек и вовсе делал ее в своем одеянии почти незаметной, до коей многим, ежели не всем, не было никакого дела.

А ротмистр был настоящий красавец! Росту, верно, без пяди три аршина, косая сажень в плечах, голубые глаза. Настоящий русак! Таких красавцев, как он, только и встретишь, как в императорском дворце или на плац-параде. Впрочем, чтобы встретить подобного рода молодых людей, надобно бывать в свете, а Анна Александровна этого до крайности не любила. Ежели она и бывала в обществе, так только в литературном салоне своей короткой приятельницы Александрин Хвостовой, которая жила на набережной Фонтанки и именно там устраивала свои литературные вечера.

— Прошу прощения за ранний визит, сударыня. Мы не представлены друг другу, однако крайне важные обстоятельства, приведшие меня к вам, вынуждают несколько нарушить приличия, принятые в обществе, и вы, узнав о сих обстоятельствах, смею надеяться, поймете и простите мне мою невольную навязчивость.

Ротмистр сочинил этот витиеватый монолог, пока покорно ожидал появления Турчаниновой, и теперь выпалил его, как выученный накрепко урок.

— Позвольте представиться. Ротмистр Нелидов. Андрей Борисович.

— Анна Александровна Турчанинова.

— Очень приятно, — произнес Нелидов вежливую фразу, хотя его полные тревоги глаза говорили о том, что сие знакомство скорее нужно ему, нежели приятно. Впрочем, Анна Александровна не очень этому удивилась.

— Слушаю вас, господин ротмистр, — сказала она и села в кресло. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Нелидов поблагодарил, но остался стоять. Верно, тревога и беспокойство, коими весьма заметно веяло от него, не позволяли ему сесть, чтобы изложить причину своего визита.

— С моим отцом случился удар… Положение его крайне тяжелое… и ему необходима помощь, — заговорил он. — Иначе он умрет… через несколько дней…

— Простите, но я не врач и…

— …у него нашли кровяную опухоль в мозге…

— …у меня нет лицензии от Врачебной управы…

— …она продолжает расти…

— …ее мне просто не дали, а это значит, мне не разрешено заниматься какой бы то ни было врачебной практикой…

— …и доктор Сторль посоветовал обратиться к вам…

— …Доктор Сторль?

— Да.

Собеседники наконец-то услышали друг друга.

— А вы не путаете? Доктор Сторль как раз был одним из тех, кто категорически воспротивился выдать мне разрешение на получение врачебной лицензии.

— Нет, не путаю, — устало произнес Андрей и опустился в кресло.

Анна Александровна впервые пристально посмотрела ему в глаза, беспокойные, мечущиеся, исполненные чувства вины и безысходности. Что ж, если доктор Сторль подал ротмистру надежду, сославшись на нее, так пусть это будет на его совести. Очевидно одно: она обязана хотя бы попытаться помочь.

— Расскажите, что случилось с вашим батюшкой.

— Это случилось утром, — Нелидов опустил голову. — Меня разбудил камердинер отца и сказал, что…

— Нет, — перебила Нелидова Анна. — Расскажите мне о причинах, вызвавших апоплексию.

— Боюсь, мне они неизвестны, — сказал ротмистр. Чувство вины выплеснулось из его глаз и заполнило комнату. Так показалось Анне. А то, что кажется, и то, что есть, — не две ли стороны единой действительности?

— Если я не буду знать причин, вызвавших болезнь, то лечение, скорее всего, будет бесполезным. Если попытаться устранить причины, вызвавшие заболевание, то можно бороться с болезнью более успешно, — заявила Анна.

— Но… я действительно не знаю, — глядя мимо Турчаниновой, промолвил Нелидов. — Отец в последнее время много работал с разными бумагами, и…

— Прощайте, — поднялась с кресла Анна. — И впредь прошу меня более не беспокоить.

— Но…

— Вы мне лжете, — жестко сказала она. — Поверьте, при желании я могу выведать у вас все, о чем вы сами давно забыли. Но это будет мое желание. Вашего я не вижу, хотя за помощью обратились вы.