Магнолии были свежи (СИ)

Дорога все-таки подвела их к каменному дому, и Мадаленна остановилась у крыльца. Ему не хотелось прощаться, ему хотелось идти, неважно куда и сколько часов, но идти и чувствовать тепло ее руки и закрывать глаза каждый раз, когда выбившийся из-под шляпы локон падал на его щеку. Сон постепенно оживал, но не терял своего очарования, потому что то, к чему он так отчаянно стремился, было около него — стоило только протянуть руку, посмотреть на нее и решиться потерять все в обмен на одну улыбку.

— Что ж, — он откашлялся. — Доброй ночи.

— Вы все-таки простудились. — печально проконстатировала она. — Я вас предупреждала.

— Я выпью горячего молока, не беспокойтесь.

— Никакого горячего молока, — твердо ответила Мадаленна. — Я вам пришлю корень солодки, и вы будете его пить.

— Корень солодки — гадость. Но я обязательно его выпью. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мадаленна протянула ему руку для пожатия, и он крепко пожал ее в ответ. Секунды тянулись, однако теплая ладонь все так же лежала в его руке, и минутное безумие настигло его. Это была прекрасная средневековая традиция, так почему нельзя было ее претворить в будничную жизнь. Гилберт медленно поднес ее руку к губам и осторожно поцеловал маленькую ладонь. Он ожидал, что Мадаленна отпрянет, но рука только невольно дернулась, и она не стала вырвать руку. Под пронизывающим февральским ветром он чувствовал тепло, он слышал, как бьется кровь, и прежде чем, прикосновение стало неприличным, Эйдин почувствовал, как его щеки коснулось прохладное серебро кольца. Наверху кто-то шумно закрыл окно, и волшебство минуты ушло. Мадаленна мельком на него посмотрела и быстро исчезла в проеме двери. Эйдин повернулся и пошел по улице, где только что они проходили вдвоем. Он свернул в переулок и подумал — хорошо, что за ним не было хвоста — он бы встряхнул каждого, кто посмел бы идти там, где шла она. Рубикон был перейден.

Комментарий к Глава 24

буду рада и благодарна вашим комментариям и впечатлениям от главы!

p.s. пользуясь положением автора, хочу сказать, что такие читатели как вы - лучшая награда. я так рада, что обрела такую прекрасную аудиторию, мотивирующую меня и вдохновляющую. спасибо вам!

 

========== Глава 25 ==========

 

Комментарий к Глава 25

буду очень рада, если вместе с кнопкой «жду продолжения», вы напишите пару слов о работе.

Чемодан отчаянно не желал закрываться. Крышка захлопывалась с глухим звуком только на секунду для того, чтобы через две секунды радостно распахнуться и показать хозяйке чехлы из-под пальто и ботинок. Чемодан был потрепанным, отцовским, с которым Эдвард путешествовал по всем пустыням Египта и сидел в гробницах фараонов. Коричневый цвет немного поблек под жарким солнцем, шелк подкладки измохрился, а ручка болталась из стороны в сторону, но Мадаленна каждый раз терлась щекой об ободранный бок и чувствовала старый одеколон отца и вспоминала рукава зеленого свитера, тщательно выглаженного — его отец надел десять лет назад, когда отправился в путешествие, которое на самом деле оказалось бегством. На коричневатом боку все еще были приклеены таинственные наклейки, поблекшие от времени, но большие буквы все еще были на них различимы, как и очертания высоких зданий и причудливых храмов. «Отель «Плаза» — Нью-Йорк», «Отель «Золотой хамелеон» — Тунис», «Отель «Прага» — Брюгге», в каждом городе был след ее отца, ее прошлого, когда они еще могли надеяться на счастливое воссоединение. Мадаленна придавила коленом крышку, и та жалобно скрипнула. Аньеза сказала, что они с отцом просто собираются пожить в разных местах, пока она будет путешествовать по Италии, но она и так понимала, что это значит. Развод. Родители не были из той породы людей, которые могли смириться с тем, что любовь прошла и продолжать спокойно жить под одной крышей, Аньеза не была такой. И мама снова начинала играть в ту игру, правила которой Мадаленна надеялась позабыть — мама врала и делала вид, что искренне верит в свою ложь, а Мадаленна кивала и делала вид, что ни о чем не подозревает. Игра была утомительной, и когда отец вернулся, она надеялась, что правила изменились, но оказалось, что она ошибалась.