Магов не предлагать!

– Ну да. Или ты думаешь, будто Марианн – иллюзия?

В темноте на некоторое время воцарилось молчание.

Я перебрала в памяти события прошлого вечера и пришла к неутешительному выводу: похоже, отца нет в живых, иначе мачеха не решилась бы на дерзкую выходку. И, подумать только, из-за Риоре! То ли опальный советник сильно ее зацепил, то ли мог помешать грандиозным планам. Королева собиралась умертвить мужа и сбыть с рук падчерицу. Первый пункт плана удался, Эдвин Второй пропал. Поверить в нездоровье могучего мужчины? Скорее в существование Санта-Клауса.

Мысль о том, что я никогда больше не услышу баса рыжеволосого короля, обожгла, обрела плоть и кровь. Прежде я беспокоилась, но абстрактно, как о чужом человеке, а тут с пугающей ясностью осознала: Марианн лишила меня отца. Родного отца, с которым я не успела толком поговорить, узнать, какой он, выяснить, отчего слова жены для него ничего не значили. И второго шанса не предвидится, мы черт-те где, не поможем, не успеем.

О, как правы те, кто советует ценить родителей! Кажется, впереди много времени, обиды сильны, а приходит миг, когда все отдал бы за одну минуту рядом, только поздно. Сама посуди, ты видела лицо отца, разве он похож на злодея? Виллем вспыльчив, мнителен, ревнив, но они с мамой любили друг друга.

– Но… но ей ведь не позволят? – старалась, чтобы голос не дрожал.

Еще немного, и расплачусь.

– Не позволят что?

Вспыхнул световой шар, и я спешно отвернулась, скрывая набухшие в уголках глаз слезы – принцесса обязана быть сильной.

Подвал. Все как положено: гнилая солома в углу, паутина, пыль, только крыс не хватает. Тюрьма?

М-да, жалко портниху и белошвеек! С тяжким вздохом окинула то, что осталось от бального наряда. Портал его изрядно потрепал, но самый большой урон нанесло падение на грязный пол. Диадема пала смертью храбрых, на голове наверняка сорочье гнездо.

Не думать, не думать! О любой ерунде, кроме дворца.

– Если ты о спектакле Марианн, она постарается свалить все на меня. Прошла любовь!

– Лучше бы и не начиналась! – прошипела я. – Глядишь, король бы жив остался.

Риоре предпочел замять неудобную тему. Он обещал спасти монарха, но потерпел фиаско. Вдобавок гордился тем, что Марианн сохнет по нему, как мартовская кошка, то есть косвенно виновен в случившемся.

– Где мы? – задала резонный вопрос, чтобы немного отвлечься.

Какая разница, собственно, не на том свете, и спасибо.

– В башне. – Риоре любил говорить загадками.

– Какой?

Мне из него слова клещами вытягивать?! Нашел время!

– Моей. Вернее, старого замка, который купил по случаю.

– Сколько же у тебя всего! – пошутила я. – Завидный жених!

Странно, оказывается, в стрессовой ситуации человек способен хохмить. Хотя говорят же, смех – одна из форм истерики.

Лорд скривился и страдальчески попросил:

– Не надо повторять слова моей матери.

– Давно досаждают?

Представляю. Родители хотят внуков, готовы спихнуть сына в руки любой подходящей аристократке, а он все с колбами да указами.

– Семнадцать лет. – Странно, но Риоре ответил. – Будто я виноват, – пробурчал он, оправляя одежду, – что мать не смогла родить второго сына! Постарался бы отец, настругал бастарда, но он от меня детей требует.

Сочувственно коснулась плеча лорда. Семнадцать лет – долгий срок. Раз Риоре на стенку лезет, о незаконнорожденном брате задумался, дела совсем плохи. Хотя будто я Конрада не видела! Хорош папаша, почти с совершеннолетия ребенка донимает. Раньше думала, таким грешат только с девочками – мол, женское счастье, не проворонь.

– А почему нет? – спросила максимально осторожно.

Деликатная тема! Вдруг у него проблемы? Память услужливо напомнила: с одной составляющей брака у Риоре все в порядке. Может, бесплодный? Просто иначе почему? Дворянин, наследник рода – и обрекает семью на вымирание.

– Не хочу. – Риоре наклонился и очистил носком туфли небольшой пятачок пола. – Не обижайся, наверное, правильнее снова перейти на «вы»…

– Неправильно, – совсем неправильно, особенно сейчас, – и я тоже не хочу.

– Чего?

– Замуж.

Лорд тихо рассмеялся, явно не веря. Приглядевшись, заметила морщинки, пересекавшие лоб. Устал, вот и лицом посерел. Так хотелось поднять скорбные уголки губ, вернуть столь редкие искорки в глаза, но приходилось степенно стоять рядом. Принятым решениям нужно следовать, ты же слышала: женщин в его жизни не существует. Положим, я за штампом в паспорте не гналась, но мужчина, которому под сорок, обязан хотеть семью, иначе с ним что-то не так.

– Так вот, Янина, – после короткого молчания продолжил Риоре, попутно подновляя вырезанные на камне символы миниатюрным стилетом, замаскированным под брошь, – не обижайтесь, но какой прок от женщины? Она слишком дорого обходится и слишком мало дает. Мне проще купить ребенка, чем жениться.

Я упрямо отстаивала институт брака:

– Но однажды найдется та, которая разделит ваши интересы. И вы передумаете.

– Ты точно моя мать! – фыркнул лорд, но не обиделся.