Маяк Петра Великого

— Наверное, я должна вам сказать, что характер у него тяжёлый, — ответила она. — Даже слишком. Он вообще человек суровый, чуть что не по нему, сразу в крик. А в последние дни вообще как с цепи сорвался. Я лишний раз боюсь ему на глаза попадаться. С Андреем они постоянно ругались. Вчера так кричали друг на друга, что их, должно быть, слышали на улице.

— По поводу чего?

— Из-за денег.

Дальше со слов барышни нарисовалась банальная картина. Купец, сверх прочих недостатков, оказался человеком прижимистым, если не сказать больше. Какие-то средства он выделял детям на расходы, но этого было мало даже в возрасте тринадцати лет, а теперь и вовсе казалось сущими крохами. Как сказала барышня, «расходы в этом возрасте чуть-чуть другие».

Просьбы о повышении содержания, как правило, заканчивались скандалами, а то и побоями. Андрей стал поигрывать в карты, надеясь хоть так поправить своё финансовое положение, но без особых успехов. Семён на это проворчал, что лучше бы он нашёл себе работу или службу какую.

— Так мы работали, — возразила барышня. — Я в лавке товар продавала, Андрей бумагами занимался, но дядя нам ни копейки за это не платил. Говорил, что это, мол, семейное дело, мы и так на себя работаем. Когда он помрёт, нам же больше останется. Только он по-прежнему живой, а Андрея уже нет.

Семён покачал головой. Моё мнение о купце тоже упало до весьма низкой отметки. Больше с целью отвлечь барышню от неприятной темы, чем с каким-то иным прицелом, я развернул найденный в кармане у утопленника лист бумаги.

— Откуда это у вас?! — вскинулась барышня.

— Нашли в кармане у вашего брата. Я так понимаю, эта композиция вам знакома.

Барышня кивнула.

— Я могу это забрать? — прошептала она. — Как память о брате?

— Конечно, Маргарита Викторовна, но чуть позже, — ответил я. — Вначале расскажите, что это за рисунок?

Барышня ненадолго задумалась. Потом спросила:

— Вы, конечно, слышали легенду о Петровской арке?

— Вообще-то, нет, — не стал лукавить я.

— Ну, нам Мартын рассказывал, — начала барышня. — Простите, не знаю, как его по батюшке. У него заведение неподалёку от нашего магазина, «У Мартына» оно называется.

— Знаю, — сказал я. — Только я бы не стал верить на слово всему, что он рассказывает. Хотя легенда есть легенда. Как я понимаю, речь в ней шла вот об этой конструкции?

Я постучал указательным пальцем по рисунку.

— Да, Ефим Родионович, — кивнула барышня. — Это Петровская арка. Точнее, маяк в виде арки. Его царь Пётр построить хотел, но не успел.

На этот раз для разнообразия кивнул я, сообразив наконец, о чём шла речь. Про задумку Петра Великого построить маяк в виде огромной арки, под которой бы корабли проходили в Кронштадт, я слышал. Даже видел: в Морском собрании висела гравюра. Правда, особенно я ею не заинтересовался, а потому и не припомнил сразу. Да и сходство не было полным. Арка на гравюре демонстрировала размах замысла, тогда как на рисунке, который я держал в руках, она робко втискивалась в отведённый ей объём.

Однако если из-за каждого замысла Петра Великого в канал бросаться, то в нём от утопленников будет не протолкнуться. У него этих замыслов было столько, что потомкам на полвека хватило и ещё осталось. Эта арка относилась к тем, что остались. Не потянул бюджет российский такую задумку, хотя, согласен, было бы красиво.

— Мартын сказал, что увидеть эту арку может только по-настоящему заблудший человек, — продолжила свой рассказ барышня.

— И ваш брат считал, что это он и есть? — уточнил я.

В ответ снова последовал кивок.

— Да. Он к тому времени к картам всерьёз пристрастился, каждую неделю ходил играть. А в легенде сказано, что если проплыть под аркой, то заблудший непременно найдёт правильный путь. Маяк укажет. Вы, Ефим Родионович, только не думайте, что я сумасшедшая. Я сама в это не верила. Но Андрей верил.

— Да, это важно, — повторил я недавнюю фразу инспектора.

Барышня опять кивнула, прежде чем рассказывать дальше. По её словам, за последний месяц брат ей все уши прожужжал этой аркой. Мол, если бы он только смог проплыть под ней, то тогда бы не только карты забросил, но и вообще бы со всеми проблемами расквитался и стал бы приличным человеком. Дядя его, понятное дело, всецело в этом поддерживал.

— Бесовщина какая-то, — проворчал Семён себе под нос.

Барышня, вздохнув, развела руками. Мол, ну а я-то тут что могла поделать?

— М-да, история, — сказал я. — Стало быть, Маргарита Викторовна, ваш брат основательно загорелся идеей проплыть под этой аркой. С целью, скажем так, обрести правильный путь в жизни и всякие другие блага, какие за этот подвиг полагались. Так?

В ответ последовал ещё один кивок и новая порция истории семьи Золотовых. Рисунок этот барышня видела по случаю, а вот приписку снизу — нет, и что она означала, Маргарита Викторовна не знала. Скорее всего, что в указанный период толку от арки должно было быть больше, чем обычно, но Маргарита Викторовна не поручилась бы за это. Саму картинку утопленник при жизни хранил в своём дневнике, и барышня подумать не могла, что он возьмёт её с собой.