Маяк Старого Галса

— Ах, хитрая скотина! — вырвалось у Малисиозо. — Как он ловко избежал заслуженного наказания! «Пеньковый галстук» по нему давно плачет!

— Да, ему дико повезло, — согласился с шефом помощник. — Сейчас сидит, наверное, в одиночной камере и книжки почитывает.

— Чевалачо, у тебя нет никаких связей в тюремных кругах?

— Это еще вам зачем? — у пирата от удивления отвисла нижняя челюсть и поднялись «домиком» брови.

— Мы попробуем подкупить стражников и освободить Виоленто, — ответил Малисиозо, поигрывая тростью.

— Зачем он вам сдался, этот мерзкий упырь, капитан?

— А чтобы за все рассчитаться сполна!

«И черт меня дернул, в разговоре упомянуть выродка Беспалого!» — подумал с горечью Чевалачо. — Малисиозо же упертый малый, теперь точно не успокоится, пока не осуществит задуманное».

Несколько дней Чевалачо ломал голову, каким образом выбить навязчивые мысли об освобождении Виоленто Беспалого из головы Малисиозо. Он прекрасно знал, что если что-то втемяшилось капитану, то того никакими силами не переубедить.

«Что же придумать, что же предпринять? Что предпринять такое, чтобы шеф напрочь позабыл отъявленного мерзавца Виоленто, а заодно с ним и мальчишку Торбеллино», — размышлял пират, загорая в шезлонге на капитанском мостике. Капитан второй день не выходил на палубу: зачитался книгой, раскопанной им среди пыльных залежей в книжной лавке. Зачитался научными трудами какого-то сумасшедшего ученого.

Неожиданно Чевалачо от грустных мыслей отвлекли громкие крики, доносившиеся с галеры Одноглазого Пуэрко, стоявшей по соседству на рейде. Он поднял к глазам подзорную трубу.

На палубе надсмотрщики бичами наказывали крепкого темнокожего гребца, видно попытавшегося бежать.

— Ба! Придумал! — воскликнул пират, встряхнув своей львиной гривой, что с головы слетела знаменитая прострелянная треуголка. — Как же раньше я не додумался до этого? Завтра же подброшу эту гениальную идейку шефу. Тогда ему будет уж точно не до Беспалого, посаженного в Крепость Мейз!

Помощник капитана весь извелся, так как ему пришлось ждать еще три дня, пока Малисиозо не вышел из каюты. Запоем проглотив интересную книгу, уставший капитан несколько суток отсыпался после бессонных ночей.

Когда он с заспанным видом соизволил подняться на капитанский мостик, к нему кинулся со всех ног преданный Чевалачо, которому не терпелось подбросить родившуюся в муках идею шефу.

— Чевалачо, ты, случаем, не заболел? — спросил капитан, пристально глядя на помощника. — Что-то глаза у тебя подозрительно блестят, и трясешься весь, будто белены наелся.

— Нет, капитан, я здоров, как бык! Просто внезапно мысль осенила сногсшибательная!

— Тебя посетила мысль? Это невероятно! — Малисиозо, усмехнувшись, округлил глаза. — Зачем она тебе? Поделись со мной! Ты и без нее, признайся, себя прекрасно чувствовал.

— Все шутите, мой капитан? А мысль на самом деле очень даже интересная. Думаю, вам она очень даже по душе придется.

— Ну, тогда выкладывай, великий мыслитель! — смилостивился Малисиозо, закуривая сигару. — Ты же у нас, если мне память не изменяет, в университете учился?

— Да, недолго, только пришлось его бросить.

— Помню твою печальную историю. Ну, давай рассказывай, что там гениальное родилось в твоей непутевой лохматой башке?

— Капитан, не поверите! Я додумался, как нам поднять сокровища Хромого Педро с затонувшего судна!

— Это любопытно… — оживился «джентльмен удачи». — Пожалуйста, подробнее с этого места!

— Для нашего предприятия не нужны десятки ныряльщиков! Для этого вполне хватит и двух!

— Ты хочешь сказать, что можно обойтись всего лишь двумя ныряльщиками? — удивился Малисиозо. — Обоснуй!

— Капитан, мы с вами замышляли, что они поднимут драгоценности наверх, так?

— Так!

— А мы поступим иначе! Поднимать им ничего не надо! Пусть туземцы ныряют, разыскивают в трюмах сундуки с ценностями и привязывают к ним веревки. А уж мы с помощью брашпиля общими усилиями вытащим тяжелые сундуки с морской глубины на поверхность! Ну, как вам моя идея?

— Гмм… Идея хорошая, она имеет право на жизнь, — медленно произнес Малисиозо, беспокойно заерзав в шезлонге. Ему вдруг страшно захотелось пить.

— Чевалачо, распорядись, чтобы принесли холодненькой воды! Что-то в горле пересохло!

— Сей секунд, мой капитан!

Перегнувшись через поручень, Чевалачо громко крикнул:

— Сардино! Фанфарони! Холодной воды капитану!!

Через минуту примчались запыхавшиеся посыльные с графином холодной воды и серебрянным кубком.

— Свободны! — бросил им помощник капитана, наливая в кубок воды и подавая его шефу.

— Чевалачо, твоя идея проста до гениальности. Только ответь мне, где мы возьмем этих двух темнокожих ныряльщиков? После пушечной пальбы «Звездного» у меня до сих пор стреляет в левом ухе, и нет никакого желания вновь встречаться с незговорчивым капитаном Дью.

— А про гребцов на галере Одноглазого Пуэрко, вы, я вижу, совершенно позабыли, капитан!

— Так ведь тогда не удалось наладить контакт с Рыжим Ридо.

— Тогда не удалось, завтра наладим! Не надо сдаваться при первой неудаче, когда на кону стоит гора несметных сокровищ!