Маятник

Какое тут, нафиг, воскресенье, когда тебя даже ночью выдёргивают из постели и задают такие вопросы, что мозги набекрень. Да ещё потом сон не идёт. Уф… устала, да и аппетита так и нет. Похудела, осунулась. Надо завтра посетить кремлёвскую больничку. Может, какие витамины дадут.

Пока закончила с заказами, посмотрела отчёты коллег. Мой супруг уже Калашникова отловил. Вчера плотно беседовал с ним. Тот восхитился предоставленными полномочиями, собрал материалы и обещал первые отчёты представить через десять дней. Катерина тоже не сидела на попе ровно — в Узбекистане налажено производство тканей для армии, восемь камуфляжных расцветок, утверждены новые варианты формы военнослужащих, наркоматов внутренних дел и госбезопасности.

Наконец-то мужики скинут эти галифе. Бр-р-р!

Кроме того было решено наладить выпуск полиэтилена. Помог всё тот же Бакаев: из его группы выделил молодую, но перспективную девушку-химика. Они с Катей быстро нашли общий язык и… дело завертелось.

Коля, пока не у дел (Бакаев сам с усами), двинул к микробиологам, помогает с антибиотиками. Уже пару командировок было, в отчёте выставлена дата 18 декабря. К этому сроку будет готов опытный образец.

Самый младший из нашего коллектива — лейтенант Полукаров, он же Сева, днюет и ночует у брата в Сызрани: все заказы конструкторских групп на этом заводе контролирует он.

Вот так вот. Еду одна, без улетевшего в Медногорск вместе с Калашниковым моего любимого мужа. Иван Игнатич сам везет меня домой и обещал быть завтра в 8—00 у подъезда.

* * *

Москва. 27 октября 1941 года. 10 часов 00 минут. Управление ГКР.

Понедельник — день тяжёлый. Не я это придумала, но изречение прямо в точку. В больничку до сих пор не попала, не до того было. Решила вызвать медиков сама, но по другому вопросу. Список перспективных медицинских специалистов Лаврентий Павлович мне уже передал, так что карты, как говорится, в руки. Отобрала терапевтов, хирургов, гематологов и гинекологов. Получилось с десяток светил медицины.

Началось всё так же, как и с конструкторами: ахи-вздохи, ойканье-айканье и тому подобное. К обеду разобрались, и тут мне приходит наглая мысль: использовать своё положение в личных целях. Да, наглость — второе счастье, зато муж прибудет домой и получит взбучку за мое «интересное положение». Вот откуда все эти потери аппетита и утомляемость. Медики быстро подсуетились и привезли буквально через полчаса несколько витаминных наборов в порошках.

Вот как теперь дальше работать, а? А если ещё Сталин узнает… нужно как-то подготовить мне дублёра. Не, ну Катя, если что — в воздух поднимется, а вот с учёными… а пусть муженёк мне помогает! Сам заварил кашу, вот пусть сам и расхлёбывает!

Уже вечером все, кроме Полукарова, умудрились вернуться в ГКР. Последним явился мой супруг. Встречаю его стоя в позе «Ф». Выховы недоумённо взирают на нас.

— Явились, товарищ старший майор?!

— Что случилось, На… товарищ комиссар первого ранга?

— Вы, оказывается, диверсант.

Дура! Глянь, как он сомлел! Ты что с мужем творишь, а? Ну-ка быстро взяла себя в руки и сказала что-нибудь хорошее, а ещё лучше — ласковое!

— Сообщаю вам, Фёдор Александрович, что против комиссара первого ранга госбезопасности Асташёвой совершена диверсия.

— Кто-о-о?! — его ор даже оглушил всех нас.

— Вы, товарищ старший майор. Я в положении, вам ясно?

Немая сцена для всех собравшихся. Катя жевала конфету, да так и застыла с открытым ртом, Коля пил чай — поперхнулся. На Феденьку страшно смотреть — осел как куль на стул, снял фуражку и провёл ладонью от щеки до щеки.

— Охренеть… и что теперь делать?

— Я не поняла, ты что, не рад?!

— Ты меня чуть до сумасшествия не довела словами о моей диверсии…

— Ну, прости, характер у меня меняется.

— Это когда случилось? Ну, сколько времени уже это?

— Отметили, блин, победу над немцами…

Выховы оправились от моей интриги и кинулись нас поздравлять. Обещали всемерно поддерживать, подстраховывать и Катя мечтательно стала смотреть на мужа.

Катюша! Ты только не пойди по моим стопам, потерпи годик, а? А то весь комитет расформируют. Потом я тебя подстрахую.

Как бы читая мои мысли, Николай посмотрел на свою супругу и заявил: