Маятник

Появляется мой муж и сообщает, что группа учёных из Ленинграда уже летит к нам. К нему присоединяется чета Выховых, и я выслушиваю отчёты о нахождении необходимых специалистов и научных групп по их темам. Забираю списки, чтобы в ближайшее время согласовать с руководством страны.

Туполев с Королёвым настолько плотно подсели за материалы, что не замечают ничего вокруг. Они попросили карандаши и, взяв несколько листов писчей бумаги, делают какие-то пометки. Время близится к обеду. Сообщаю им это и пытаюсь уговорить сходить в близлежащую столовую.

— Вы оставьте кого-то присмотреть за нами, а сами пообедайте, — отвечает мне Королёв.

— Сергей Павлович, вы уже не в тюремном КБ и присмотра за вами не будет. Ладно, если не хотите в столовую…

— Тут столько нужного, что кушать некогда.

Ну-да, ну-да. А потом главный ракетостроитель страны помрёт от истощения, а мне отвечать? Дудки!

Вызываю Полукарова и даю ему деньги вместе с заданием прикупить в магазине колбасы, сыра и кое-чего ещё на его усмотрение. Пока ждём перекус, присаживаюсь рядом с конструкторами, и начинаем формировать документы на печать. За этим занятием нас застают гости с Ленинграда. Абрам Федорович знакомит меня с молодым перспективным молодым учёным — Курчатовым и удивляется, как много я о нём знаю.

— Товарищ Иоффе, вы прекрасно понимаете, откуда я знаю Игоря Васильевича.

— Да уж, с вами не поспоришь, Анастасия Олеговна. Так что за срочность, которая оторвала меня от работы по известному нам обоим направлению?

— Ситуация в мире, уважаемый Абрам Фёдорович. Она заставляет нас всех бросить текущие дела и срочно подключится к совместному проекту. Скоро и Бакаев подъедет. А ваши остальные сотрудники где?

— Ждут в приёмной.

— Вот вам деньги, — открываю сейф и достаю некоторую сумму — здесь недалеко столовая. Пусть сходят, пообедают и обязательно возьмут квитанции для отчёта.

— Я сейчас вернусь, — академик быстро скрывается за дверью.

— Скажите, а в связи с чем вызван интерес к моей персоне? — Курчатов смотрит на меня внимательным пронизывающим взглядом. — Я сейчас работаю над усовершенствованием системы размагничивания кораблей, мне и так не хватает времени…

— Но в свободное время вы занимаетесь физикой ядра, так?

— Да, а откуда вы об этом знаете? Это же закрытая информация!

— Вообще-то я комиссар первого ранга госбезопасности, несмотря на то, что сегодня в гражданской одежде.

— Извините…

— Ничего страшного. Игорь Васильевич! Родина нуждается в вашей помощи, причём в направлении, которое сейчас интерпретируется как ваше вторичное.

— Физика ядра?

— Совершенно верно. Смогли бы вы воплотить в жизнь некую конструкцию, которая представляет готовый теоретический проект?

— А что это за проект?

— Атомная или урановая бомба.

— Такого не может быть! На данный момент существуют лишь начальные подвижки в этом направлении, если только…

— Что «если только»?

— Если только американцы нас не обогнали.

— То есть вы готовы работать в этом направлении?

— А как же работа по флоту?

— Это будет улажено на уровне Верховного Главнокомандующего.

— Товарища Сталина? У вас такие полномочия?

— Совершенно верно.

— Тогда… согласен, только как-то неудобно делать бомбу по чьим-то чертежам. Значит, меня кто-то обошёл… а можете сказать кто этот человек?

— Для начала стандартный протокол о работе с гостайной. Вот, прочитайте и подпишите.

— Уровень ОГВ?! Ничего себе!

— Так вы подпишете или как?

— Конечно, — он быстро пробегает по листам и подписывает стандартный документ о допуске к гостайне.

— Вот, теперь порядок. Так вот, удовлетворяя ваше любопытство, скажу, что этот человек вы.

— Простите, как это понимать?

— Вот ознакомьтесь пока с этой папкой, — подаю ему увесистый скоросшиватель.

— Не может быть… этого просто не может быть… но мой почерк на фотографиях и напечатано не в типографии… откуда это у вас?

— Посмотрите на страницу окончания первой заметки.

— Так, — перелистывает материал и замирает — да, это моя подпись и… что? Простите, но здесь какая-то ошибка! Тут стоит дата — 1952 год!

— Это один из фундаментальных ваших трудов, точнее его проект.

— Вы хотите сказать… — тут он замолкает, потому что Полукаров принёс целую авоську продуктов. Я быстро убираю все бумаги со своего стола, достаю и стелю на него небольшую скатёрку. Затем всё оттуда же, из стола, извлекаю нож и по-хозяйски начинаю шинковать сыр, колбасу, селёдку и хлеб.

— Пока придите в себя от навалившегося кома информации и давайте все к столу. Сытый желудок — приятный спутник, как говорили в древности на Востоке.

— Если бы мне кто-то сказал, что обо мне так будет заботиться комиссар первого ранга госбезопасности… — развёл руками Королёв.

— Ешьте, мужчины, не отвлекайтесь. Нам ещё много сегодня работать. Если не успеем до ночи, вас отвезут в гостиницу, а завтра продолжим.