Маятник

Так оно и случилось. Полукаров ещё раз, но уже вечером, бегал за продуктами. К нам подъехал Бакаев, и все технические направления для воссоздания модели самолёта будущего были охвачены в полной мере. В 22–00 приезжие убыли в гостиницу. Только к полудню сегодняшнего дня мы, наконец, закончили подготовку всех материалов, оформление бланков на правительственные заказы и необходимые минералы. Я дала чёткие указания, что при потребности в каких-либо дополнительных компонентах они без промедления звонят мне и уже я решаю такие вопросы.

Глава 23

Москва. 23 октября 1941 года. 10 часов 00 минут. Управление ГКР.

Поначалу всё стихло, меня не беспокоили ни конструкторы, ни Верховный Главнокомандующий, но сегодня утром мне позвонили сначала Туполев, а потом Курчатов и выдали мне по телефону, каждый по списку в пару страниц.

Это ещё Иоффе и Бакаев молчат. То-то будет круговерть, когда и они озвучат свои списочки!

Отзваниваюсь на заводы и лаборатории, по списку Берии. Естественно только после ссылки на приказ Сталина, мне дают «зелёный свет» на материалы и размещение заказов.

После обеда звонит Лаврентий Павлович и интересуется вскользь, как продвигаются дела. Коротко обрисовываю ситуацию. Выслушивает и просит приехать к нему. Делать нечего, еду. Он встречает стоя у своего стола и, осмотрев меня с ног до головы, изрекает:

— Ты когда последний раз кушала?

Фигасе! Ну и вопросики у вас, товарищ Берия, стали! Чего это ты стал интересоваться наполняемостью моего желудка?

— Не помню, а что?

Молча подводит к шкафу с зеркалом и поворачивает лицом.

— Любуйся на свою физиономию.

Мама дорогая! На кого я стала похожа: мордашка осунулась, под глазами круги… Да и аппетита последнее время не наблюдается.

— Лучше я тебе укажу, чем это сделает Коба.

— Спасибо за заботу, Лаврентий Павлович. Последние дни круговерть по основному проекту и организации других направлений. Дело движется, но не так, как бы хотелось.

— Это только в сказках бывает быстро — раз! и по мановению волшебной палочки всё само образовалось. Ладно, вижу, что трудишься в поте лица, но… — он выдерживает паузу — … разведка сообщила плохие новости: Канарис еле отбивается от сводного контингента эсэсовских и американских войск. Там уже действуют даже несколько наших диверсионных отрядов.

— Чего? Всё-таки направили… быстро же мы, однако, сошлись с немцами.

— Сама понимаешь, политика. Если он падёт, эти стервятники снова попрут на нас. Границы-то уже вчера, как восстановлены в прежнем объёме. Все части вермахта и СС рванули к себе домой, попутно воюя между собой. Сейчас вся Европа в огне.

— Сколько же фрицы техники на полях Восточного фронта потеряли… уйму!

— Это их проблемы. Сейчас они расхлёбывают то, что было у нас два десятилетия назад.

— А я выпала из общей обоймы и ничего не знаю…

— Я тебя проинформировал. Теперь о главном. Коба хочет ускорить производство самолёта и бомбы. Предлагает медиков, передвижные медицинские пункты, чтобы ставить на ноги всех, кто будет на грани.

— А потом их можно направлять в дома престарелых.

— Да, рискованно, но пойми — выхода другого нет. По данным разведки, американцы закончили формирование пяти ударных группировок. Северо-западный — район Мурманска и Приполярье, западный — через Европу, потом южный — через Чёрное море, тихоокеанский — в район Владивостока и Аляска.

— Со всех сторон собираются обложить, сволочи!

— Вот именно! Нам не удержать границы — такого количества войск у нас попросту нет.

— Сколько реально даёте мне времени? Только окончательно, чтобы потом не…

— Восемнадцать дней. Это конечный срок.

— Мне нужно разбросать заказы по всем работающим на оборонку заводам, а потом забрать всё это самолетами.

— Договорились. Чем смогу — помогу.

— А что это меня Верховный сам не вызвал?

— Он сейчас в плохом настроении из-за сложной ситуации в мире, никого не хочет видеть. Только Поскрёбышев носит документы на подпись.

* * *

Москва. 26 октября 1941 года. 21 час 00 минут. Управление ГКР.

Когда же закончится эта круговерть, а? Сегодня все заказы были размещены, согласованы. Часть людей, из конструкторских групп, вылетела на заводы, чтобы непосредственно участвовать в создании тех или иных узлов.