Майдан для двоих. Семейная сага

Я далее составила стратегический план развода. Он предусматривал твоё поступление на отделение международной журналистики в Киевский университет. Ты тогда бредил учёбой в МГИМО, но я-то знала, что туда простые юноши из провинции не поступают. А в Киеве мой отец мог бы реально помочь. Но он умер за полгода до того, как ты окончил школу. И Киевский университет мы потеряли. Твоя авантюра с МГИМО была обречена на провал. Когда ты вернулся из Москвы в Павлодар, как побитая собака, я уже планировала отмазать тебя от армии, а на следующий год, через связи Андрея, пропихнуть на международную журналистику в Киев. Но тут с инициативой вылез твой папаша. Надо же, Томск — университетский город, Сибирские Афины! Студент в третьем поколении! И, как назло, там открыли набор студентов-журналистов. Я пыталась тебя отговорить, что дальше областной газеты с дипломом ТГУ карьеры не сделаешь. Но ты такой же упёртый, как твой отец. Проклятое кержацкое упрямство! Мать не слушался. И чего ты в своей жизни добился? Разорившийся посредник? Писатель местечкового масштаба? А здесь со мной мог бы стать олигархом. Да я из тебя самого Президента Украины могла бы сделать! Вон, оба зятька, и бывший, и нынешний, — богатые, уважаемые люди, определяют политику этой страны.

Ты уехал учиться в Томск, а после смерти твоей бабушки (бедная женщина всю жизнь потратила на бабника и алкоголика!) меня ничего больше в Павлодаре не удерживало. Сколько раз я звала тебя в Донецк? Пальцев на руках не хватит. Чего только не сулила, чем только не заманивала. Какую невесту нашла! Дочь второго человека Украины! А ты, как зажравшийся кот, нос воротил. Не могу, дескать, жениться без любви. А кого взял в жены? Бездарную актриску, лицедейку. Хотя одна её роль — Катерины в «Грозе» Островского — мне понравилась. «Что — воля, что — неволя. Всё равно» — такая же мямля, как и ты, но с ещё большей придурью. Правильно она сделала, что бросила тебя. Вас, дураков, по-другому не научишь.

А в лихие девяностые, когда началась приватизация, как ты мне нужен был здесь! На жизнь Андрея семь раз покушались. Однажды обстреляли машину, когда мы с Людочкой ехали вместе с ним. Пули и бомбы его пощадили, а инсульт — нет. Он застолбил за собой целую промышленную империю. Ею же надо было управлять. А мне — уже шестой десяток, пятнадцатилетняя дочь на руках. А родной сын так и не приехал. Но ничего, сама справилась. И дочь лучшей балериной страны сделала, и капитал приумножила.

И вот теперь ты нарисовался своего сына выручать. А какого рожна он попёрся на эту войну? Все эти патриотические лозунги о Новороссии, о русском мире, об украинской нации — дымовая завеса для вербовки пушечного мяса. В конечном счёте речь всё равно идёт о деньгах. Кто будет контролировать производство добавленной стоимости в регионе, финансовые потоки. Советский Союз сдала же партийно-хозяйственная номенклатура. Путешествуя по миру, советские руководители видели, как живёт «загнивающий» Запад, а возвращались домой и попадали в «достижения» развитого социализма. И делали выводы отнюдь не в пользу второго.

Республиканские элиты поделили имперскую собственность. Уже четверть века прошло с той поры, и никто ничего не собирается кому-то отдавать обратно. Если бы ты не остался после развода с отцом, а уехал со мной, то сейчас бы и ты, и твой сын защищали свои имущественные интересы в украинской экономике.

Конечно, я позвоню Людмиле, поговорю с её мужем. Для его политической карьеры лучше, чтобы этого скандала вообще не было. Но не переживай, мне есть чем надавить на зятя, чтобы он оставил твоего сына в живых. Но у меня будет одно условие. Когда мальчик окажется на свободе, ты обязательно нас познакомишь.

Константин Геннадьевич Бурмистров, депутат Верховной рады Украины, лидер партии (Киев)

Новый Мировой Порядок будет строиться против России, на руинах России и за счёт России.

Збигнев Бжезинский

А ведь вы могли быть на моём месте. Конечно, на родной сестре по матери вам не пришлось бы жениться. Но для собственного сына Анастасия Акимовна сделала бы гораздо больше, чем для зятьёв.

Однако перейдём к делу. В моих интересах, чтобы ни вас, ни вашего сына вообще не было. Но вы есть и, похоже, будете. «Господи! Дай мне силы изменить то, что я могу изменить. Дай мне мужества вынести то, что я не в силах изменить. Дай мне мудрости отличить одно от другого». Молитву Альбрехта Дюрера помните? Мне придётся смириться с новой роднёй как с провидением. Но предупреждаю, если о вашем сыне пронюхают журналисты, этого разговора не было, и никакая бабка вашего сына не спасёт.