Майя

Впрочем, хворь постепенно отступала. Стало понятно, что Зан-Керель не умрет: он начал есть, много и спокойно спал, осунувшееся лицо округлилось, но все же он до сих пор никого не узнавал и ни с кем не разговаривал. Майю больше всего тревожило, что к нему не вернется ясность рассудка, однако она всецело полагалась на волю богов. (В молодости легко жертвовать собой, не задумываясь о будущем.) В Мельвда-Райне Майя встретилась с очаровательным юношей и всем сердцем полюбила его. Теперь она надеялась, что сможет его выходить – если он поправится, ей будет чем гордиться, – но в глубине души опасалась, что разум к нему не вернется, и молила богов избавить его от страшной участи, ведь из всех людских недугов с безумием смириться труднее всего: оно лишает человека веры в божью милость.

– Как он там?

– Бедняжка твой? На поправку идет. Паренек за ним приглядывает.

Клестида подошла к очагу, где на тяжелой цепи висел бронзовый котел – предмет ее законной гордости; в крестьянских домах такой роскоши не бывало. Недавно Керкол с Блардой поймали на жнивье двух зайцев. Клестида освежевала, выпотрошила и разделала добычу, а теперь, добавив мясо в котел, зачерпнула похлебку деревянной ложкой и с наслаждением причмокнула:

– Наваристо! Сейчас еще брильонов добавлю, и ужин готов. Возьми, отнеси бедняжке.

– Да, конечно, – кивнула Майя.

– Он там с пареньком разговаривает, – добавила Клестида.

– Как – разговаривает?! – ошеломленно воскликнула Майя, уставившись на нее.

– Да вот так и разговаривает. Паренек сказал, что полегчало ему.

– Ох, правда, что ли?!

– Я так и знала, что ты обрадуешься, – улыбнулась Клестида, наполнила плошку похлебкой и вручила Майе.

Они понимающе переглянулись – до сих пор хозяйка ничем не показывала, что ей известно о Майиных чувствах. Майя взяла плошку с дымящимся ароматным варевом и осторожно пошла по узкому коридору к спальне.

Из-за приоткрытой двери слышались голоса: Зан-Керель и Зирек. Майя счастливо вздохнула. Конечно же, не Зиреку, а ей следовало первой заговорить с Зан-Керелем, но сейчас, наверное, не стоит волновать больного. Майя остановилась, стараясь сдержать дрожь.

– Не бойтесь, Форниды здесь нет, – успокаивающе произнес Зирек.

– Ее убили? – чуть слышно прошептал Зан-Керель.

Слабый голос, будто знакомая мелодия или памятный аромат, всколыхнул в Майе воспоминания о благословенной ночи в Мельвда-Райне.

– Не знаю, – ответил Зирек. – Она в Бекле осталась.

Зан-Керель помолчал, обдумывая услышанное.

– А мы не в Бекле…

Зирек, должно быть, кивнул.

– Где мы? – немного погодя спросил Зан-Керель.

– В безопасности, среди друзей. Волноваться больше не о чем. Вы отдохните пока, вам сил набраться надо, вы очень ослабели.

Молчание затянулось, как будто Зан-Керель решил последовать совету. Майя на цыпочках подошла к порогу.

– А где Анда-Нокомис? – встревоженно выдохнул Зан-Керель.

– Кто?

– Субанец… сухорукий.

– Он тоже с нами.

– Так где мы? С Эркетлисом?

– Нет, но здесь бояться нечего. Вы отдыхайте. Поспите еще чуток…

– Я посплю, если скажешь мне, где мы, – повелительным тоном произнес Зан-Керель.

– Мы из Беклы сбежали и остановились в усадьбе. Здесь место тихое, уединенное, нас никто не потревожит.

– А почему ты сбежал?

– Потому что мы с подругой Сенчо убили. Она тоже с нами.

– Вы вдвоем Сенчо убили?!

– Ш-ш-ш! Лежите, прошу вас! Да не волнуйтесь вы так, нельзя вам! Как бы снова худо не стало. А на вопросы я вам потом отвечу, все расскажу, не сомневайтесь. Сейчас Майя ужин принесет…

– Майя? А кто это? – неуверенно спросил Зан-Керель. – Та, что Вальдерру переплыла?

– Да, – ответил Зирек.

– Отчего же вы ее не убили?!

– Да вы что?! Это же она вас из тюрьмы вызволила, чуть сама жизни не лишилась.

Майя оцепенела.

– Ох, должно быть, она что-то дурное замышляет, – взволнованно зачастил Зан-Керель. – Эта гадина… Подлая, мерзкая шлюха… Она нас всех обманула, предала и вас тоже предаст. Убейте ее! Немедленно, пока не поздно! Позови Анда-Нокомиса!

Майя бросилась в кухню.

– Что, не хочет есть? – удивленно спросила Клестида.

Майя, не отвечая, опустила плошку на стол и побрела к двери.

– Да что стряслось?

– Я сейчас… – торопливо ответила Майя, выходя во двор.

В рощице близ дома Байуб-Оталя не оказалось.

– Анда-Нокомис! – окликнула она, спустившись с холма к ручью.

Байуб-Оталь сидел на берегу небольшой заводи в нескольких сотнях шагов ниже по течению, среди кустов, увитых алым трепсисом. Майя стремглав бросилась туда и, споткнувшись, упала ничком у ног субанца. Он попытался ее поднять, но она, рыдая, зарылась лицом в траву.

– В чем дело? – спросил Байуб-Оталь, опускаясь на колени рядом с ней.

– Зан-Керель…. Ох, Анда-Нокомис…

– Ему хуже? – встревоженно спросил он.

– Нет, он заговорил… Сказал Зиреку, что я подлая гадина и что меня надо убить… – Она захлебнулась слезами.

– И это тебя удивляет? – помолчав, холодно осведомился Байуб-Оталь.

– Что? – Майя встала на колени, поглядела на него распухшими от слез глазами и по-детски воскликнула: – Конечно! А как вы думаете, я же…